Читать «Карусели над городом (Происшествие в Кулёминске - 1)» онлайн - страница 4

Парень поднялся на крыльцо, лицо его приняло нормальное выражение. Он ласково погрозил болельщикам пальцем, как грозят нашалившим детям, и проникновенно сказал:

- Н-н-нельзя... Б-б-больно будет...

С этими словами он скрылся за дверью. За ним, тревожно переглядываясь, последовали "нервные". Парня они обнаружили скромно сидящим на его обычном месте, в уголке дивана.

- Коль, ты чего? - спросили его.

- А чего - чего?

- Да там... - Спрашивающий мотнул головой в сторону двери.

- А там - самодеятельность, - ответил парень. - Я, дядя Костя, могу хоть заику изобразить, хоть пьяного, а хочешь - тебя могу.

Дядя Костя вздохнул с облегчением.

- Ну, слава богу. А я уж подумал, что и в самом деле ты чокнулся. Знаешь, бывает так ходит человек, снаружи ничего не видать, а внутри он уже чокнутый. Ты бы хоть полегче шутил.

- Ничего, зато теперь не полезут, - сказал парень и направился к телевизору регулировать настройку.

Дежурный врач, которому сообщили, что один из "нервных" сбесился начисто, бросается на людей и несет непонятное, застал во флигеле обычную мирную картину: больные переживали хоккей, подавая время от времени советы игрокам и тренерам.

Итак, как уже сказано, отделение неврозов было самым тихим. Ночью больные мирно спали, не требовали ни уколов, ни перевязок, и дежурная сестра тоже могла спокойно вздремнуть на диванчике возле телефона.

Вот потому-то и перешла Анна Максимовна в это отделение.

Но хоть и спокойными были дежурства, в общем, получалось, что трудилась-то она почти круглые сутки и уставала неимоверно. Усталость накапливалась к концу недели такая, что уже и внук был не в радость.

По воскресеньям Анна Максимовна отдыхала за стиркой, уборкой в доме, готовкой обеда и успевала еще покопаться на огороде возле дома. В общем, как видим, жила Анна Максимовна обычной жизнью обычной русской женщины, одной их тех, каких принято называть хорошей хозяйкой, заботливой женой и любящей матерью.

Дочка Анны Максимовны, Татьяна, понимала, конечно, что мать взвалила на себя нагрузку, какую не вынесла бы и лошадь [1]. Сто раз говорила Татьяна матери: ------[1] _Лошадь_ - это такое - с копытами и хвостом - слегка вымирающее животное. Последняя лошадь в Кулеминске умерла в 1975 году. ------

- Мам, бросала бы ты работу. У папы зарплата, у Саши зарплата, я через два года буду зарабатывать...

- Мне еще до пенсии - десять лет, - резонно возражала Анна Максимовна. - Если брошу, кто мне пенсию будет платить, ты, что ли, с Сашей? Ты уж давай заканчивай институт, к тому времени Андрюшка подрастет - будет полегче. А пока я справляюсь - ничего. И разговоры на эту тему больше не заводи. Думать надо было раньше, а теперь чего думать - дело сделано.

В последних словах заключался намек на раннее замужество Татьяны. И в особенности на то, что от летчика Саши дома не было почти никакого толку.

Саша летал на вертолетах сельскохозяйственной авиации - на маленьких, неторопливо, по-тракторному тарахтящих МИ-4. Летал распылять над посевами удобрения и ядовитые смеси против всяких ползучих вредителей; летал в патрульные полеты, высматривая лесные пожары. Он не принадлежал к породе современных летчиков-аристократов, которые, поправив галстук на белоснежной рубашке, разгоняют свою стоместную птичку по бетонной полосе, а спустя два-три часа приземляются у теплого моря, в мандариновых и шашлычных краях.