Читать «Как стать оруженосцем» онлайн - страница 62

   Софистика и произрастает на искаженном понимании подвижности вещей, ловко использует гибкость отражающих мир понятий. Потому Аристотель называл софистику кажущейся, а не действительной мудростью, "мнимой мудростью". А вот ее образчики, оставленные также древними авторами.

   - Знаешь ли ты, о чем я хочу тебя спросить?

   - Нет.

   - Знаешь ли ты, что добродетель есть добро?

   - Знаю.

   - Вот об этом я и хотел тебя спросить.

   Софизм обескураживает: дескать, возможны положения, когда человек не знает того, что он хорошо знает.

   Есть примеры и похитрее. Например, софизм Эватла.

   Эватл брал уроки софистики у философа Протагора на условии, что плату за обучение он внесет тогда, когда, окончив школу, выиграет свой первый процесс. Окончил. Время шло, а Эватл и не думал браться за ведение процессов. Вместе с тем считал себя свободным и от уплаты денег за учебу. Тогда Протагор пригрозил судом, заявив, что в любом случае Эватл будет платить. Если судьи присудят к уплате - то по их приговору, если же не присудят - то в силу договора. Ведь тогда Эватл выиграет свой первый процесс. Однако, обученный софистике, Эватл возразил, что при любом исходе дела он платить не станет. Если присудят к уплате, то процесс будет проигран и согласно договору между ними он не заплатит. А если не присудят, то платить не надо уже в силу приговора суда.

   Софизм построен на смешении двух моментов в рассуждении Эватла: один и тот же договор рассматривается им в разных отношениях. В первом случае Эватл выступает на суде в качестве юриста, который проигрывает свой первый процесс. А во втором случае он уже ответчик, которого суд оправдал".

   Видя, что разговаривать с котом, только время терять, сэр Ланселот осведомился, как им попасть хотя бы в замок Мальбрука.

   - Далеко ли нам идти?

   - До него либо двадцать, либо тридцать миль, - ответил кот, сразу потеряв интерес к нашим путешественникам.

   - Двадцать или тридцать... То есть, ты хочешь сказать, что к нему ведут две дороги?

   - Нет. Одна.

   - Как же так может быть, чтобы по одной и той же дороге было и двадцать, и тридцать миль? Ты что, сам не знаешь?

   - Знаю. Потому и говорю: или двадцать, или тридцать.

   После чего вскинул хвост трубой, прочитав в глазах рыцаря совершенно очевидное желание.

   Сэр Ланселот, пробормотав что-то не достойное джентльмена, пусть даже и средневекового, демонстративно прошествовал дальше, не обернувшись. Владимир пошел рядом, искоса посматривая на него. Рыцарь двигался быстрым шагом, его губы также двигались. До Владимира изредка доносилось: "Двадцать... тридцать..."

   Наконец, когда от дуба их отделало уже довольно приличное расстояние, сэр Ланселот резко остановился, словно упершись лбом в скалу, постоял так, развернулся, и в таком же быстром темпе зашагал обратно, незаметно для самого себя поправляя меч. Глаза его метали молнии, лицо наливалось краской величайшего гнева. "Только бы он оказался на месте, - твердил сэр Ланселот самому себе. - Он мне сейчас все растолкует".