Читать «Казнь. Генрих VIII» онлайн - страница 237

— Место!

Пёс испуганно замер, дрожа гибким телом, и покорно прыгнул в угол дивана. Довольный победой, с высоко вздымавшейся грудью, с разгорячённым, румяным, задорным лицом, Генрих выговаривал с остановками, неловкими руками оправляя камзол:

— Проклятье! Все дела да дела! Засиделся! Закис! В поле пора! Конь и лук!

Вертя головой, спеша вернуться к ненавистным делам, государь опустился на диван рядом с догом:

— Завтра ты едешь в Камбре!

Глядя пристально, прямо в глаза, с расстановкой сказал:

— Прошу вас, пошлите другого.

Генрих вспыхнул:

— В чём дело?

Ответил спокойно:

— Меня тяготят обязанности посла.

Король отвалился к стене:

— Прошу тебя, не валяй дурака! Ты едешь как председатель палаты. Я знаю, палата домогается мира, денег им жаль, чёрт побери. Деньги, деньги везде. Однако в интересах короны на тебя возлагается обязанность помешать соглашению между Карлом и Франсуа. Я заготовил письмо. По нему ты получишь деньги у Фуггеров. Можешь истратить двадцать тысяч дукатов.

Генрих сжал кулаки.

Верно, денег было всё-таки жаль.

Вздохнул тяжело и решительно приказал:

— Сори деньгами, но перессорь всех со всеми. Так надо мне!

— Тогда снова война.

Вытягивая короткую шею, взблескивая стальными глазами, король яростно бросил:

— Я отвоевал то, что мне было написано на роду. Угомониться пора. Да и денег никто не даёт на войну. Палата опять заартачится! Разве не так? Платит одна королева Луиза, но платит за мир. Но если понадобится, значит, война и война! Усиление либо Франсуа, либо Карла одинаково губительно для моих интересов на континенте!

Тихо напомнил:

— Война противна моим убеждениям. И палата точно денег не даст.

— К чёрту палату! К чёрту твои убеждения! Одна французская крепость дороже всех твоих убеждений! Помни об этом в Камбре!

Отметил, точно рассуждал сам с собой:

— Дороже даже моей головы.

— Может, и так, но потом, а теперь твоя голова ещё мне пригодится.

— Сомневаюсь в этом, милорд.

Схватив за ошейник, Генрих потянул тяжёлого дога к себе:

— Тут вот в чём секрет. Ты должен добиваться мира, как того жаждет палата, которой деньги дороже, чем честь, но привезти войну между Карлом и Франсуа. Пусть они истребляют друг друга! Поверь, у меня нет никого, кто бы справился с такой мудреной задачей. Мне нужен верный успех. А для того необходимо успокоить палату, как необходимо и то, чтобы папа был на моей стороне. Подробности скажет Уолси. И помни в Камбре: в руках у тебя моё счастье!

Возразил:

— Для такой миссии я не гожусь.

Генрих в то же мгновение изменился в лице и с потеплевшим взглядом, с рукой, растерянно теребившей застёжку камзола, просто, но глухо сказал:

— Помоги мне, Мор, помоги!

Знал эти мгновенные переходы и принимал их за чувство вины, не чуждой совестливой душе короля. Генрих был добр и умён. Философу доводилось наблюдать много раз, как часто тот колебался между искренним сознанием справедливости и разнузданным своеволием избалованного властителя. Вся беда была в том — не для него одного, а для страны, для всех англичан, — что этот сильный, талантливый человек то и дело сбивался с пути, предписанного ему здравым смыслом. Монарху, способному делать добро, но часто творившему зло, готов был помочь как председатель палаты, как обременённый многим познанием человек, как друг.