Читать «Казнить! Нельзя помиловать!» онлайн - страница 51

Комиссар третьего ранга, получивший недавно звание зам наркома НКВД, Матвей Бергман вызвал своего секретаря. Когда тот приблизился к столу начальника - тот толкнул в его сторону небольшой листок:

- Узнай - где сидит этот человек; где сидят его жена и дочь… Сколько осталось… Сделай это через начальника отдела учёта и контроля, не привлекая к этому внимания. Это срочно! Листок вернёшь мне… Всё - иди… - бросил небрежно Бергман, продолжив читать разложенные на столе стопки листов. Секретарь кивнул, словно начальник мог это видеть и вышел из кабинета. Зашёл к начальнику отдела; озадачил его устным приказом Бергмана. Тот, после ухода, взялся за телефон. Нужная ему информация была в Ленинграде…

…За два дня до приказа-просьбы начальника ГУЛАГА комиссара 3 го ранга Бергмана Матвея Давыдовича - еврея по происхождению и иудея по отношению к не иудеям. Скрываемому - когда это нужно…

Исаак Моисеевич Зальцман, совсем недавно повышенный с должности сменного инженера до главного инженера Ленинградского машиностроительного завода "Красный путиловец", с утра позвонил на работу и уведомил начальство, что он заболел и сегодня на работу выйти не сможет… Сам же вышел из дома и уехал на личном авто, даже не сказав жене куда. Вернувшись к обеду - есть не стал, только бросил властно - Я буду работать - меня не беспокоить! Супруга молча посмотрела на это безобразие, но скандала закатывать не стала, лишь напомнила негромко: Сегодня мы идём в гости к Розманам… Муж, погружённый в свои думы только кивнул… Зайдя в свой рабочий кабинет, Зальцман поставил слева от кресла свой объёмный кожаный саквояж; сел за стол и задумался. Потом выдвинул верхний ящик стола, достал стопку листов. Взял ручку и начал писать… Исписал один лист; отложил в сторону - взялся за второй. Закончив писать, положил перед собой оба листа и стал их переписывать… Переписал; скрепил обе пары скрепками и аккуратно положил из справой стороны стола - друг за другом… И снова взялся за ручку. Написал что то небольшое по объёму; переписал написанное на второй лист и положил их на листы со скрепками. Посидел, подумал; наклонился к саквояжу. Достал с самого верха холщевую сумку, а за ней стал выкладывать стопки советских денег. Почти с самого дна легли на стол и американские доллары и английские фунты. А за ними легли на стол и "колбаски" с завёрнутыми в бумагу золотыми монетами. Зальцман оглядел это немалое состояние и неторопливо стал складывать его в холщовую сумку: золотые монеты; иностранные деньги, советские рубли… Сложил и с трудом оторвав её от стола, поставил с правой стороны тумбообразного стола. Вытер пот со лба клетчатым платком и снова замер - на пару минут, уставившись невидящим взглядом в закрытую дверь кабинета. "Отмер"; тяжело вздохнул и решительно рванул ящик стола справа. Вытащил из него видавший виды наган; зачем то заглянул в дуло и решительно поднеся ствол к виску, с силой нажал на курок. Грохнул выстрел; с левой стороны головы на стену полетели кровавые ошмётки, стену облило алыми брызгами! Рука с наганом откинулась в строну и с негромким - после грохота, шумом упала на стол. Головы дёрнулась влево и тело рухнуло грудью и головой на стол, "удачно" скрыв разнесённую пулей левую сторону головы. В комнате кто то сдавленно ахнул; у стенки возле входной двери колыхнулся воздух и со стола исчезла одна из стопок бумаг, написанных самоубийцей. И холщовая сумка с деньгами, стоявшая у тумбы стола тоже, вдруг, исчезла растворившись в воздухе. За дверью кабинета раздались торопливые шаги; дверь распахнулась. На пороге возникла массивное тело жены Зальцмана…