Читать «Каждый сам себе дурак» онлайн - страница 6

Синий гул. Синее чеченское небо и гул вертолетных лопастей, разрезающих его. Синий гул. Это летят федералы.

А мне-то не по фигу ли? Лишь бы в тепле сидеть и подальше, еще можно перед ящиком чай попить. Потом я еще могу постирать шмотье, торшер выключить и попытаться доказать какой-нибудь юной поросли противоположного пола, что еще пока жив.

Жалко, конечно, чернявеньких. Ведь если верить федеральному агентству военных новостей, там уже три населения Ичкерии ласты откинуло за свободу. Наверное, остальные чернявые, которые не чеченцы, в географии плохо разбираются и забредают на опасную территорию. Будем снисходительны: темные народы, дикие, сами не знают, что делают. Им бы географию учить.

Эх, скукотища! Так решил я и выключил телевизор. Смотрю, так тоже скукота смертная. Не выдержал, снова включил. Интересно же, какие еще геморры на шарике и где происходят.

А там лайнер пассажирский падает со свистом, а от него куски еще по пути начинают отлетать. И в землю — хлоп. А огонек такой яркий-яркий. Я даже на фейерверке на день города огонька сильнее не видел. Чтобы можно было поднасладиться огоньком неоднократно, наши мудрые телекомпании показывали трагедию в каждом блоке новостей, десять раз, с утра до вечера. Чтоб никто не пропустил. И чтоб люди за жизнь свою бесценную помнили, все, мол, в мире тленно, чтоб переживали. Голос мелодичный за кадром сообщает жизнерадостно: де самолет был американский, почему разбился неизвестно, а погибло двести шестнадцать человек. «Неплохое сообщеньице! — воспрянул я духом. — Еще парой сотен америкашек меньше». А че? Они, гады, мне визу в свое время не выдали, когда я к ним в гости в Иллинойс нагрянуть хотел, ознакомиться в духовном порыве с демократией и подлинным счастьем.

Потом по телеку показали еще иудеев, прыгающих по Палестине, и племена африканские в Сомали, как они там тоже за свободу и независимость друг другу по полной программе втюхивают. Теракт с еще одним огоньком и крушение поезда. А затем черная траурная рамка пошла, и ведущий — уже парень, а не та герла — скорбным печальным голосом, но растерянно, сообщил: коллегу у них на телевидении жизни лишили. Журналиста, то бишь. Но известного своей честностью, независимостью и принципиальностью. «Тоже ничего, — пришел я в окончательно благостное состояние духа. — Такая у них судьба у самых честных, чем больше честности, тем быстрее копытки отбрасываешь». Премию назначили за раскрытие, ну как всегда, в общем. Обидно, конечно, — если рядового гражданина жизни лишают, им плевать, а если честного журналиста — скулеж до звездочек. Впрочем, в жизни бывает, видимо, только «плохо» и «очень плохо». И единственное, о чем стоит просить, тупо уставившись на бездонное небо в надежде засечь какого-нибудь самого продвинутого бога, так это о том, чтобы не стало еще хуже.