Читать «Каждый вдох» онлайн - страница 5

На следующее утро я надел пояс для инструментов, но они оказались не нужны: старик заставил меня таскать клееную фанеру (два на четыре) и доски с пропиткой от дома на пляж через гребень дюны. Досок была целая гора, тащить их приходилось по песку, что вдвое труднее. Я убил на это занятие большую часть дня, а старик раскрывал рот лишь чтобы сказать, куда что нести. Он целый день сверлил и что-то прикручивал под палящим солнцем. Казалось, его заботит только качество работы, а не мое присутствие.

Вскоре после того как я оттащил последние доски, старик пригласил меня присесть на дюне и открыл сумку-холодильник. Наполнив из термоса пластиковые чашки, он подал мне чай со льдом.

– Да, – наконец ответил старик, – это я написал.

– И все описанное правда?

Он прищурился, будто оценивая меня.

– Ну, отчасти, – признал собеседник с акцентом, который тоже упоминался в рассказе. – Кто-то может оспорить факты, но ведь воспоминания и факты не всегда совпадают.

Я сказал, что, по моему мнению, из этого может получиться интересная книга, и атаковал старика целой серией страстных аргументов. Он молча слушал с непроницаемым видом. Отчего-то мне вдруг отчаянно захотелось его убедить. После неловкой паузы, словно взвесив мои слова, старик наконец заговорил. Он готов обсудить мое предложение и даже согласиться на него, но с условием, что первым читателем книги станет он сам. Если ему что-то не понравится, я должен буду все исправить. Я возражал как мог – на книгу уходят месяцы, даже годы работы, но собеседник был непреклонен. В конце концов я согласился, мысленно признав его правоту. Поменяйся мы местами, я бы попросил о том же.

Мы пошли в коттедж. Я задавал вопросы и получал ответы. Старик вручил мне копию текста и оригиналы писем и рисунков, отчего прошлое словно ожило.

Разговор шел своим чередом. Мой собеседник оказался прекрасным рассказчиком и приберег самое интересное напоследок. Наступил вечер, когда он показал мне замечательную вещь – труд любви, позволивший мне увидеть далекие события так отчетливо, будто я был их свидетелем. Я уже представлял, как слова появляются на листе: история разворачивалась сама, а моя роль заключалась в том, чтобы ее записать.

Перед моим уходом старик поставил еще условие: реальные имена не называть. У него не было желания прославиться – он считал себя человеком закрытым и к тому же опасался, что история может разбередить старые и новые раны. В конце концов, все произошло не на необитаемом острове, в событиях участвовали вполне реальные люди, и кого-то из них эти разоблачения могут расстроить. Я выполнил все условия, потому что ценность этой истории для меня важнее мелочей, ведь она напоминает нам, что иногда судьба и любовь вступают в борьбу.

Вскоре я начал работать над романом. Если у меня возникали вопросы, я звонил или приезжал. За год я объездил окрестности, по крайней мере те места, которые не были навсегда утрачены. Сидя в архивах, я всматривался в газетные фотографии, сделанные более четверти века назад. Чтобы снабдить повествование красочными деталями, я неделю прожил в прибрежном городке на востоке Северной Каролины и съездил ни много ни мало в Африку. (С этим мне повезло больше – там время течет куда медленнее. Порой мне казалось, что я нечаянно оказался в прошлом.)