Читать «К зиме, минуя осень. Повесть» онлайн - страница 63

Так оно, собственно, и было на самом деле, ибо они приблизились уже в своем долгом путешествии к неведомой для них части света, которая называлась Азия. Она была где-то там, за близкими уже Уральскими горами.

И вдруг оттуда, из той неведомой стороны, прикатил на разъезд по гулким, промерзшим рельсам воинский эшелон... Прошипел мимо Кеши жирный, черный паровоз, которому словно бы жарко было в безумном этом зимнем холоде, и потянул за собой платформы с танками. Они открыто и грозно зеленели защитной краской на розовом морозе, отвернув свои башенные пушки, как ребята кепки козырьком назад перед дракой, и были они так близко от Кеши, так заманчива была их бронированная недоступность, что он, забыв обо всем на свете, остановился с ведром и зачарованно смотрел на их башни, на тяжелые траки гусениц и могучие колеса... Эшелон замедлял движение, и казалось, что он остановится. Но платформы с танками тихо проплыли мимо, за ними надвинулись глухие теплушки с железными, прокопченными трубами, над которыми лохматились дымки. Кеша сквозь обмерзшие ресницы, мешавшие смотреть, провожал эти танки, увиденные впервые так близко, и все еще ждал, когда воинский эшелон остановится наконец. А тот, по-прежнему неторопливо постукивая на стыках, с какой-то торжественной замедленностью прокатил мимо, и солнце, которое то вспыхивало между вагонами, то скрывалось за темными их массами, снова успокоенно и неподвижно повисло над снеговой равниной... А в рельсах утихал натруженный гул колес — все, что осталось от таинственного эшелона, ушедшего на запад.

И почудилось Кеше в эти минуты, что воинский эшелон, проезжая в морозное утро мимо тихих вагонов с детьми, нарочно замедлил свой бег, словно бы приглашал с собой всех желающих, заманивая своей медлительностью... Ему даже стыдно стало, когда он с обостренной ясностью представил себе этот молчаливый зов медлительных платформ с промерзшими танками, и он почувствовал себя так, будто бы его позвали туда, где гремят бои, а он слишком поздно это понял.

— Кеша! — кричала ему Анна Сергеевна. —- Ну что ты остолбенел? Давай сюда, живо! Отстанешь от поезда!

И он побрел с пустым ведром к паровозу, испытывая чувство вины перед тем бойцом в тулупе и с винтовкой, который стоял на площадке последнего вагона и который, как показалось Кеше, отвернулся от него в последнее мгновение, запахнувшись огромным воротником.

Ни Анна Сергеевна, ни Кеша, ни начальница интерната — никто из них еще не знал, что там, далеко на западе, под очень далекой теперь Москвой, уже накапливались силы для контрнаступления и что все эти многочисленные эшелоны с танками, пушками и войсками торопились с востока на запад, чтобы в тяжелых ноябрьских боях остановить противника под Москвой, а потом без всякой оперативной паузы нанести ему неожиданный и мощный контрудар и, развивая наступление, отбросить от стен столицы... Никто из них не знал, что победа под Москвой близка и что всего лишь месяц отделял их от этой победы, хотя никто не сомневался в том, что она наступит скоро, особенно ребята.