Читать «История. История России. 10 класс. Углублённый уровень. Часть 2» онлайн - страница 259

В правовом отношении разночинцы занимали весьма необычное положение. Они не платили подушную подать, на них не распространялась рекрутская повинность, физическое наказание к ним практически не применялось, но этим принадлежность данного слоя к привилегированным группам населения и ограничивалась. В глазах дворянства или купечества разночинцы оставались неровней, низшими по своему статусу. Вспомним, как в романе И. С. Тургенева «Накануне» отец Елены Стаховой встретил известие о её браке с Дмитрием Инсаровым: «Дочь столбового дворянина Николая Стахова вышла замуж за бродягу, за разночинца!» Получив от трона некоторые привилегии, разночинцы были им же сильно ограничены в выборе занятий.

Начиная с 1850-х гг. каждые 15 – 20 лет повторялся указ, запрещавший разночинцам покупать землю, иметь крепостных, заниматься предпринимательством, торговлей и т. п. У них оставалось лишь два выхода: или государственная служба, или занятия свободными профессиями. Иными словами, правительство насильно превращало разночинцев в чиновников или интеллигентов. С точки зрения трона, это было логично – страна нуждалась во всё большем количестве служащих, учителей, врачей, инженеров, юристов, журналистов, артистов и т. п. С точки зрения разночинцев, такая судьба, учитывая размер жалованья и социальный вес чиновников и людей свободных профессий, вряд ли являлась завидной. Социальное их отщепенство дополнялось обидой на власти предержащие, что не могло не дать результата.

С 1860-х гг. разночинство начинает ассоциироваться с «новой Россией». А. И. Герцен писал: «Среда пёстрая, хаотическая, среда брожения и личного вырабатывания, среда алчущая и неудовлетворённая, она состоит из всего на свете – из поповских детей, из дворян-пролетариев… из кадет, студентов, учителей, художников, в неё рвутся пехотные офицеры, писаря, молодые купцы, приказчики… в ней образцы и осколки всего, плавающего в России над народным раствором». Разночинцы превращались в некий новый компонент русской интеллектуальной жизни, который не боится царских репрессий и своей бедностью подготовлен морально к борьбе за демократию.

Само разночинство ощущает себя частью общества, которое, в отличие от дворянства, способно подняться над сословными интересами. Разночинец начинает клясться именем народа, веровать в народ, хотя о жизни крестьян имеет гораздо меньшее представление, чем дворянин, купец или священник. Социальное определение «разночинец» превращается в определение культурное и политическое. Чужак по определению государственных актов становится чужаком по собственному выбору. Явление действительно уникальное, отражавшее, с одной стороны, размытость, переходный характер социальных отношений в России, а с другой – остроту политических проблем, стоявших перед ней.