Читать «История тела Том 3» онлайн - страница 218

Если «гамма ранений не перенесла существенных изменений» в ходе XX века, то уход за ранеными телами впервые существенно улучшился во время II Мировой войны, хотя только отчасти и не везде в равной степени. Забота о раненых в Красной армии была особенно рудиментарной, что отчасти объясняет невероятную смертность советских солдат и тесную связь между количеством мертвых и раненых (один погибший на менее чем двоих раненых по сравнению с тремя или четырьмя в других армиях — эта пропорция практически не изменилась на протяжении первой половины века). Зато с англо–саксонской стороны использование пенициллина (который в 1943 году начал производиться в промышленных объемах) позволило лечить зашитые раны и предотвращать заражение крови и открыло путь для новых ортопедических методов лечения пораженных частей тела. Газовая гангрена, главное основание для ампутации, исчезла в англо–саксонских армиях, продолжу свирепствовать в немецкой, особенно на Восточном фронте. Улучшение техники переливания крови и новые способы ее консервации и хранения позволили осуществлять массированные перевозки плазмы к театрам военных действий. Развитие знаний о шоке и реанимации, возможность (В отсканированом тексте отсутствует 273 страница)

Однако к данным психиатрической эпидемиологии необходимо относиться с осторожностью, поскольку они, вполне вероятно, одновременно фиксируют чувствительность медицинских служб к такого рода недугам и способность (постоянно растущую) солдат в них сознаваться. Как бы то ни было, все говорит о том, что в конфликтах конца века психические потери стали больше: 30% потерь израильской армии в Войне Судного дня были вызваны психическими причинами (в результате система психиатрического лечения израильских солдат была полностью реорганизована: ее базой стали систематические дебрифинги, которые солдаты проходили под присмотром психиатров на разных этапах конфликта). Силы, стремящиеся к поддержанию мира в XX веке, выиграли благодаря более полному признанию психических проблем солдат, особенно солдат нового типа, которые могли служить мишенями, но из–за очень жестких правил открытия огня не имели права использовать собственное оружие, из–за чего им казалось, что они не на войне, а на какой–то «бойне», где они являются основными жертвами.