Читать «История тела Том 2 (От Великой французской революции до Первой мировой войны)» онлайн - страница 260
Жорж Вигарелло
Указанные нами соответствия между гимнастикой и военной подготовкой подтверждаются созданием школьных батальонов. В 1881 году муниципальный совет Парижа принимает предложение Аристида Рея «вооружить и экипировать городских школьников и сформировать из них батальоны». Инициатива распространяется в провинциях, попадает в прессу и влияет на общественное мнение: «В наши дни в школах все прочнее устанавливается армейский режим. Пример стране подал Париж. Скоро все французские школьники будут ходить строем». Официально батальоны создаются с принятием декрета 1882 года. Популяризируется образ «гражданина–солдата», все чаще встречаются отсылки к «духу революционеров»: каждый школьник должен пройти «специальную предварительную муштру», получить «военное и гражданское образование».
Эту затею неминуемо ждало поражение, и дело не только в крахе буланжизма и милитаристского правого движения в 1890‑е годы. Все очевиднее становился имитационный характер батальонов с искусственными солдатами, их называли «детским фарсом» и «затянувшейся пародией». Батальоны упраздняются в 1890‑е годы, но в школьной гимнастике еще надолго остаются следы армейского порядка, что подтверждает изданный в 1892 году «Учебник гимнастических упражнений и школьных игр», предлагающий «поставлять армии бодрых, сильных и смелых молодых людей». Работа над физической формой по–прежнему воспринимается как занятие коллективное и смежное с армейским.
Стоит также указать на эксклюзивный характер и на продолжающееся противопоставление гимнастики спорту, с которым на самом деле у нее было много общего. Гимнастика стремится охватить все: ей недостаточно выделяться на фоне таких спортивных практик, как прыжки, бег и фехтование, ей нужно быть всеобъемлющей, синтетической, чтобы сформировать «полноценного» индивида: «Гимнастика есть регулярное воспитание тела. Она для него то же, что для души — образование». Предполагалось, что гимнастика будет включать все физические упражнения (гигиенические или формирующие) и воплощать все то, чему вообще следует обучать и что следует практиковать, — не добавлять что–то к уже существующим занятиям, не служить дополнением к танцу, бегу или плаванию, а являть собой единственно возможный, «рациональный» комплекс. Новые теоретики гимнастики уверяли, что открыли «систематическую науку человеческих движений». Другие скромно называли ее искусством — «систематическим искусством человеческих дэижений». Большинство нотаблей и медиков, стоявших во главе гимнастических обществ, определяли ее как эксклюзивную, единственно основательную и легитимную практику: «Гимнастические движения отличаются от наших привычных движений тем, что они осуществляются по определенным правилам, опирающимся на опыт и психологию человека». Подчеркивая произошедший «научный и методический сдвиг» и стремясь изменить принятые практики, они были уверены, что предоставили «базу для коллективного и индивидуального образования» и что им удастся «привить гимнастику французскому обществу».
