Читать «История одного пета. Часть 1» онлайн - страница 35

– У-А-А-А-А-А!!!

Видимо, чтобы нам было лучше её слышно, желтая птичка с розовым хохолком подобралась почти вплотную и заорала от всего маленького сердца. Почти – это не такое уж и маленькое расстояние, потому что когда я метнулся к ней, чтобы отключить непрошеный будильник, не хватило волоска для ее поимки, суда и немедленного наказания.

Маленькая, но очень громкая певунья с писком упорхнула от моих ласковых объятий и вновь принялась орать, но более надрывно и душевно. Результатом ее стараний явилось пробуждение остальной живности, которая пронзительными криками начала выражать недовольство. Нажаловавшись вволю, громкоголосая пичуга покинула наше общество, улетев куда-то вглубь леса.

Когда Павел продрал глаза, то казалось, что кругом орет все, начиная от головешек потухшего костра и заканчивая призрачным Брысем, который так и не сдвинулся с места. Татина же, не обращая никакого внимания на окружающий шум, преспокойно умывалась.

– Доброе утро, Тана – пробормотал Павел, – ничего себе у вас тут петухи поют, так и кондрашку недолго схватить.

– Доброе утро, а что это за зверь такой «кондрашка»? – поинтересовалась Татина, неспешно выкладывая хлеб и мясо.

– Так у нас говорят, когда очень пугаются и сердце может от испуга остановиться. Я сперва подумал, что проснулся дома и у соседей опять колесо с машины сперли, – наблюдая за священнодействием приготовления нехитрой трапезы, сказал Павел.

«Ага, ты еще больше бы удивился, когда б увидел, кто эти звуки издавал. Пичуга величиной с воробья не может так истошно орать, если она конечно не природная аномалия», – передал я Павлу свои соображения.

Тот не мог удержаться, чтобы не спросить у Таны разъяснения моим словам.

– У нас эту птицу называют ревун, маленькое создание не может защищаться, вот природа и одарила ее таким голосищем. Нападающих парализует громким ревом, а она в это время исчезает. Услышать ревуна хороший знак, к удаче. Давай садись, перекусим и в дальнейший путь, неизвестно, сколько у нас еще времени осталось, – сказала Тана и вцепилась крепкими зубами в вяленое мясо.

Павел не отставал от нее в уплетании харчей, да и я не миндальничал и, зацепив солидный кусок, принялся насыщаться. Птицы, поняв, что дальнейшая истерика не принесет никакого эффекта, постепенно смолкали и отвлекались на свои дела.

Солнце медленно высунулось из-за горизонта и в задумчивости начало размышлять – идти на обычный обход или позвать на помощь тучи и взять на сегодня отгул? Потом флегматично рассудив, что раз все равно уже встало, и уснуть не удастся, отправилось на опостылевшую работу.

Наше чавканье затихло в унисон с громкоголосым пением птиц, и мы тоже принялись собираться в дорогу, то есть Тана засунула в мешок остатки пищи, а Павел упаковал в мешок вашего покорного слугу. Приторочив похудевшие мешки у седел, оба седока лихо оседлали скакунов, причем отчетливо послышалось, как скрипнули Пашкины зубы. Но виду он не подал, а терпеливо направил Бегунка следом за лошадью Таны.