Читать «История Авиации 2004 01» онлайн - страница 126
Автор неизвестен
Последняя группа в составе четырех Ил-4 атаковала головной транспорт водоизмещением в 4000–5000 т. Несмотря на то, что дымзавеса оказалась поставленной крайне неудачно, и стрелять пришлось не в борт, а в корму, экипаж капитана Пушкова доложил о попадании. Его достоверность вызывает большие сомнения, поскольку помимо крайне невыгодного курсового угла и сравнительно большой дистанции (по докладам экипажей — 900 м), самолеты подверглись сильному обстрелу, явно повлиявшему на точность прицеливания. Зенитчикам неизвестного парохода удалось сбить «Ильюшин» лейтенанта Йльяшенко. По наблюдениям товарищей, объятый пламенем торпедоносец продолжал выполнение задачи, что дало повод оценить действия лейтенанта как подвиг. 14 сентября соответствующим указом ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Буквально спустя несколько дней после награждения командованию флота пришлось пережить несколько неприятных мгновений, когда выяснилось, что «погибший» герой жив и находится в Сеуле, в контролируемой американцами зоне. Оказалось, что Йльяшенко и члены его экипажа сумели посадить самолет на воду, выбраться из него, сесть в спасательную шлюпку и добраться до берега. Там они были пленены японцами, которые переправили летчиков в сеульскую тюрьму, где их впоследствии и освободили союзники. Судьба продолжала оставаться благосклонной к летчику, и в декабре 1945 г., после репатриации ему вручили Золотую Звезду героя, хотя в дальнейшем его подвиг не пропагандировался, а самого героя в 1947 г. поспешили уволить из рядов вооруженных сил.
Неполный успех группы Казакова заставил командование дивизии повторить удар. В 16:47 с аэродрома Романовка вылетело девять Ил-4 с торпедами и еще один — для фотоконтроля. Группу вел помощник командира 4-го авиаполка майор Попович. Незадолго до 18 часов самолеты достигли мыса Казакова, где стояло уже хорошо нам знакомое судно-ловушка. Увидев его, командир первого звена капитан Василенко (тот самый, который в январе 43-го потопил у устья Сулины венгерский транспорт «Колошвар»), не дожидаясь приказа об атаке, рванул вперед. Из трех сброшенных торпед одна прошла под пароходом и взорвалась на берегу. Опытный ведущий, поняв, с чем он имеет дело, решил проследовать дальше на юг. Вскоре в поле зрения оказался транспорт, шедший в сопровождении «эсминца», в то время как на горизонте в направлении мыса Болтина просматривались дымы других пароходов. Отправив третье звено ещё дальше на юг, Попович возглавил атаку на конвой. На этот раз противник не дремал. «Эсминец», шедший головным, развернулся на 180” и пошел наперерез торпедоносцам. Попович приказал ведомым стрелять по транспорту, а сам решил атаковать «эсминец», тем более что в момент атаки он створился с судном. Сброс торпед произошел с дистанции 4–5 каб. Ведомые, машины которых оказались сильно повреждены зенитками, промахнулись и вскоре упали в море. Экипаж лейтенанта Громакова погиб, но экипаж лейтенанта Лазарева сумел выбраться на корейский берег и продержаться до прихода наших частей. Для японских зенитчиков это стало «пирровой победой» — практически одновременно торпеда Поповича разнесла фрегат № 82 (именно он находился в охранении конвоя) буквально на куски. За потопление корабля, оказавшегося наиболее крупной утратой императорского флота в советско-японской войне, указом от 14 сентября майору Поповичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Спустя 20 минут третье звено атаковало одиночное судно южнее мыса Болтин. Несмотря на отсутствие охранения, дистанция сброса оказалась довольно большой, и пароход без труда уклонился от всех торпед. Поскольку до наступления темноты оставалось не более полутора часов времени, от продолжения ударов командование дивизии отказалось.
