Читать «Искусство действовать на душу. Традиционная китайская проза» онлайн - страница 5

Я слышал, государь, на площади обширной много проса, а в государстве, что побольше, многолюдно. Если войско могуче, солдаты храбры. Поэтому гора Тайшань не уступает своей земли и этим держит свою громаду. Река и море не отбирают, не отвергают мелких струй и этим могут наполнить всю глубину. А настоящий владыка-царь не отвергает народных масс, и этим может он доблесть на свет явить. И вот для его земли нет всяких стран чужих, среди людей нет иностранца, а все годовые сезоны полны для него красоты; и духи и боги, и те и другие, на них благостыню низводят свою. Вот этим и были вне всяких сравнений Пять древних монархов и Трое античных царей. Теперь же, выходит, что Вы, без вниманья оставив свой черноголовый народ, даете тем самым ресурсы соперникам-царствам. Вы гоните прочь пришельцев-гостей, чем только крепите дела всех соседних князей. Вы этим заставите всех нас, ученых земли Поднебесной, от Вас уходить и не сметь уж стремиться на запад, связать себе ноги и в Цинь не входить. Но это ведь, как говорят, давать врагу солдат, разбойнику слать хлеб. А знаете, есть много ведь вещей, которыми они охотно дорожат, но не родятся в Цинь они. Найдется много ученых, что, не родившись в Цинь самой, готовы верой Вам служить. Теперь же Вы прочь гоните пришельцев, чтоб подарить их вражеским уделам; вредите своему народу, обогащая лишь врагов. Внутри себя опустошив, садить тем злобу сред князей – и при таких делах стремиться к безопасности страны и государства! Конечно, ничего из этого не выйдет!»

Тогда князь Циньский изменил указ об изгнании пришельцев и вернул Ли Сы его должность.

Ханьский Гао-ди

Декларация Высокого монарха при входе на заставу

Отцы и старцы! Вы терпели уже давно от циньских злых законов! «Тот, кто хулу иль осужденье произносит, со всей семьей своей он будет истреблен. Случайно если кто между собой что скажет – будет выброшен на площадь и казнен».

Я с князьями условился так: тот, кто первым войдет в ворота Ущелья, того мы признаем царем. Мне пришлось теперь царствовать здесь, в стране, лежащей за Входом. И я с вами, старцы, отцы, уговариваюсь, что законов у вас будет лишь три статьи. Тот, кто убил человека, умрет. Тот, кто поранил его, обокрал, – заплатит ему равносильно ущербу. Во всем остальном мы полностью упраздняем законы династии Цинь. Народ и чины! Вы все стойте той же спокойной стеной, как и прежде! Ведь я прихожу к вам сюда лишь затем, чтобы вред устранить от отцов моих, старших моих: совсем не затем, чтобы что захватить иль насильно отнять. Не бойтесь! И я потому лишь военною силой господствую здесь, что жду всех князей, и, когда подойдут, я условие с ними тогда утвержу.

Чжао То

Ответ на письмо императора Вэнь-ди о том, чтобы мне изменить императорский титул свой

Великий старшина народов диких мань и и, старик, Ваш подданный я, То, рискуя умереть, Вам кланяюсь повторно и подаю эпистолу вот эту Вам, Вашему Величеству монарху и августейшему владыке-государю.

Ваш старый человек служил сначала как чиновник в стране Юэ. Наш Высочайший государь и августейший повелитель мне оказал большую честь, дав мне, своему подданному, То, печать самодержавную на трон, ту, что зовется си, и этим сделал он меня великим князем Южного Юэ, определив мне быть вассалом заграничным и принимая от меня дань, что полагается вносить вассалу по сезонам. Отцелюбивый августейший наш владыка-благодетель, взойдя на трон, не допустил, чтоб эти отношенья, законно установленные раньше, могли прерваться вдруг. И он поэтому прещедро всегда бывало жаловал меня, вассала, старика.