Читать «Искатель, 2019 № 02» онлайн - страница 8

Рядом с катером вырастает серый борт немецкого сторожевика.

— Рус маринер! Сдавайтесь! — кричат с него.

— Ах ты! — яростно выругался Гребенец, нажимая гашетку.

Длинные очереди потянулись к сторожевику, оттуда ударили из пушки, и тело Гребенца дернулось и обмякло.

Заговорил пулемет Воробьева — к турели встал Федякин. Не ожидавшие отпора от, казалось бы, мертвого корабля, сторожевики попятились. Там поняли: ни о какой добровольной сдаче речь идти не может, и ждали агонии катера, ускоряя ее огнем с безопасного расстояния. Снаряды и пули кромсали катер, он погружался. Сраженный осколком, упал Юрченко. Умолк пулемет, и только пушка Кондратия Казакова, стоявшего по колени в воде, еще огрызалась и сдерживала нетерпеливый пыл сторожевиков. Волны свободно перекатывались по палубе «двести тридцать девятого», уносили с собой мертвых, раненых и старались оторвать от лееров тех, кто еще мог держаться. Когда сторожевики подошли наконец вплотную к обреченному кораблю, с них услышали песню. Старинную морскую песню, в которой говорилось, что русские не сдаются и пощады никто не желает. Обнявшись, ее пели боцман Селянин, торпедист Минин и комендор Федякин…

Отыскался след — в шестидесятых годах стало известно, что некоторые моряки из команды «двести тридцать девятого» живы.

Первым нашли Леонида Воробьева. Смытый в море, он очнулся на палубе немецкого сторожевика. А дальше… Дальше — путь страданий и мучений. Сначала — норвежский порт Киркенес, концлагерь. Допросы, пытки, требования выдать командиров и комиссаров. Били железом по голове, прижигали раны кислотой. Воробьев молчал. Посчитали: тронулся умом — отстали. Три месяца между жизнью и смертью — раны не заживали. Когда немцы отступали из Киркенеса, пленных стали расстреливать. Воробьева и еще нескольких спасли норвежцы, спрятав их в морге. После войны, несмотря на искалеченные руки (на правой осталось только два пальца, а левая трудно сгибается), Воробьев освоил художественное литье, стал бригадиром участка…

В беспамятстве были подняты из воды Юрченко, Казаков и Стройкин. Их тоже отправили в Киркенес, в тюрьму. И тоже допросы, пытки. Даже инсценировали расстрел, все пытались узнать от моряков сведения о флоте, кораблях, технике. Там же, в Киркенесе, Юрченко встретил Селянина и Минина. А потом всех переправили в Тромсё. Бараки, похлебка, работа с утра до ночи. Знакомство с норвежцами из Сопротивления. В октябре 1944 года, когда советские войска начали наступление в районе Петсамо, Юрченко с товарищами бежал из лагеря. Помогли норвежцы, рассказав, как обойти немецкие заставы и выйти к посту шведов. Шведы встретили хорошо, накормили, показали дорогу дальше. На двенадцатый день, одолев по территории Норвегии и Швеции около четырехсот километров, беглецы добрались до Кируны, где находилось советское консульство. В конце сороковых годов Юрченко уехал на Дальний Восток. Работал в рыболовном флоте капитаном траулера. Затем капитаном большого морозильного рыболовного траулера БМРТ. Словом, всю жизнь в море.