Читать «Инкубус» онлайн - страница 112

– Ты хули раскомандовался? – зарычал Слава и сделал шаг навстречу.

Ассистент, прикрывавший «старшего», вскинул левую руку и коротким тычком в челюсть уронил уже в полете теряющего сознание Славу на пол. Док рефлекторно вскочил, в неуклюжем прыжке сгреб с монтажного стола разводной ключ; зачем-то занес руку, метя в голову «старшего».

Правый «узи» с аккуратно прикрученным глушителем дважды утробно лязгнул одиночными калибра девять миллиметров, в двух местах порвав-перебив дугу аорты. И вот как вышло: там давление теперь, в последнюю секунду жизни, за двести, а потому одной систолой позже от дырок побежали-поползли разрывы, а через три – не было уже никакой аорты. Оторвалась. Но снаружи не увидеть: там-то, на красивой рубашке (жаль, совсем новая), всего лишь две (раз-два; и что? – и всё…) аккуратные, чуть мокрые дырки; а за ними, вглубь, сгустком схватывающееся, пульсирующее, холодеющее алое желе.

В парке Мандельштама полдень полыхал красным небом да зеленым солнцем. Валька сидел на берегу пруда. Вскинул взгляд, губы растянул:

– Ну, вот я и дождался. Здорово, дефективный! Обнимемся?

Док не ответил.

Валька сам подошел, обнял:

– Ты теперь не расстраивайся, бро. Так бывает. Бывает и иначе, но бывает-то у всех. Здравствуй, вечность! Ливерной хочешь?

– Хочу, – улыбнулся единственному другу Док. – Валь…

– А?

– Что я сделал не так?

– Да все ты сделал так – разве что иуду пригрел. Ну, так этого с кем не бывает, Джизус Крайст – суперстар… – Валька взял Дока за руку: – Пошли, теперь нам пора. Помнишь? —

Кто шагает дружно в ряд?Пионерский наш отряд!Сильные, смелые.Ловкие, умелые.Ты шагай, не отставай,Громко песню запевай!

Глава 26

Андрей лежал на продавленной кровати в дальней обшарпанной комнатенке. Штукатурка со стен давно поотваливалась, где больше, где меньше. Из-под нее выглядывала старая каменная кладка. На стене с окном над земляным полом можно было разглядеть бесформенную колонию мха. Сюда на север, понял Андрей.

Он не знал, как здесь оказался. Последнее, что запомнил, да и то словно в густом ватном тумане, был раструб от баллона – струя прямо в лицо. А потом темнота. Когда пришел в себя, немного подташнивало и очень хотелось пить. На тумбочке рядом с кроватью стоял большой кувшин с холодной водой и два стакана. Сел на кровати – да, голову подкруживало, но терпимо, – и стал пить прямо из кувшина. Подумалось – а вдруг туда подмешали какую-то гадость? И тут же следом – ну, подмешали, дальше что? Умирать от жажды?

Нет, не били. Не издевались. В углу поставили парашу – биотуалет. Несколько раз в день приносили сигареты, еду и воду, чистые полотенца. По утрам заходил один из «младших» – Андрей его узнал, это был не тот, который стрелял; заносил теплые мокрые банные полотенца – мол, душ предложить не можем. Андрей потребовал вино и кофе – принесли и то и другое. Телефоны и ноутбук, конечно, отобрали. Наручники не надевали. Слух в тревожной тишине до предела обострился. Было ясно, что окно патрулируется снаружи, а дверь – из коридора. Бежать Андрей не пытался – а зачем? Если не убили вместе с Доком, значит, что-то для него готовится. Не было страха. Не было ненависти. Одно лишь отвращение. Такое, на уровне безусловного рефлекса, как у человека при виде какой-нибудь гадости – уховертки или, скажем, ядовитой змеи.