Читать «Инга. Общий файл» онлайн - страница 121

- Это ты мое золото, ба.

- Если так, - осторожно сказала Вива, вставая, - может, сегодня мы не станем клеить эти дурацкие окна? Уже совсем вечер. Я лягу и почитаю. Под одеялом. Даже двумя.

Инга заулыбалась. Ответила вслед:

- Но завтра, точно. Поклеим.

20

За полуоткрытой узкой дверочкой огонь бился жарко и радостно, будто он - фейерверк на празднике.

Вива удобнее уселась на низкой деревянной скамейке и, поправляя наверченное на вымытых волосах полотенце, улыбнулась, наслаждаясь теплом на лице. В ответ на улыбку в печке треснуло, разламываясь, огненное прозрачное поленце, рассыпалось искрами, выкидывая их на блестящий лист жести, прибитый к полу. Женщина протянула к огню руки, и свет облизал красным тонкие пальцы.

- Ты ноги-то не суй близко, - сказал за спиной Саныч, и Вива повернулась, поднимая лицо.

- Посиди со мной, Саша.

Саныч, придвинув старое ведро без ручки, перевернул и торжественно сел, положив руки на колени. Стал смотреть в печку, как Вива.

А она теперь смотрела то на огонь, то на серьезное мужское лицо, улыбалась.

- Видишь, дерево становится совсем прозрачным? Прямо хочется взять в руки.

- Угу. И без рук останешься, - он присмотрелся, удивляясь, - и, правда, прозрачное. Я, Вика, первый раз просто так сижу, чтоб смотреть. С тобой вот.

- Не нравится?

Он проскрежетал ведром, придвигаясь ближе. Кашлянул, обнимая женщину за плечи. И не отвечая на рассеянный вопрос, сказал другое:

- Та не волнуйся ты. Ну не, я понимаю. Но отпустила ж. И девка она самостоятельная. Хочешь, позвоню Димке, пусть там сходит...

- Куда сходит, Саша? Побежит их искать, ночью?

Саныч не нашелся, что ответить и пожал плечами. Потом все же предположил, раздумывая:

- В понедельник разве. Позвонит директору, там директором Василь Петрович, мы с ним на Мадагаскаре два рейса были, ну давно уже. Узнает, пришел пацан, чи нет.

- Не надо в понедельник. Она завтра к вечеру уже вернется. Обещала.

- Отпустила, терпи теперь, - наставительно сказал Саныч.

И вместе они вздрогнули, когда в печке треснуло еще одно тонкое прозрачное поленце.

Над лесной долинкой, прячущей в себе дома, домики и домищи поселка, стояла мягкая, с тихим ветром ночь. Высокие зимние звезды затенялись плотными облаками и снова ярчали. В бледном свете, отдыхая от летних машин, ползли серые пустые дороги, выбирались извилисто к верхней трассе. А та, лежа почти прямо, широко, как кинутая с размаху лента, уходила от гор, покрытых лесом, к холмистым грядам курганов. И дальше, к редко насыпанным огням города, что жил на самом краю полуострова, открывая себя с трех сторон - морю и со всех сторон - ветрам.

В старом центре, где склоны горы Митридат опоясывают улочки, собранные из невысоких домов, в одном из переулков, соединяющих два соседних уровня, стоял двухэтажный дом с черными окнами. Он один в переулке был без двора - казенный, с подъездом под раздолбанным козырьком, и рядом на желтой стенке, если присмотреться днем, пятно от сорванной таблички.

Сейчас, ночью, стенки еле виднелись, чернела крыша, мрачным прямоугольником проваливался внутрь дома единственный подъезд. А на втором этаже горело окно - неясным красноватым светом. И отблеск его освещал второе, совсем чуть-чуть. Тут ярился ветер, совсем не такой, как в укрытой горами долине. Взвывал, стремительно набрасываясь на деревья и те, спасаясь, беспорядочно махали голыми ветками. Тени чертили красный прямоугольник, будто хотели стереть свет, сравняв его с мутным общим фоном. И в какую-то минуту могло показаться - им это удалось. Окно, что еле светилось, погасло. Но второе не сдавалось, горело, в такт ветру чуть изменяя свет, от яркого, когда воет, до тусклого, в моменты короткой тишины.