Читать «Иная Русь» онлайн - страница 23

Конечно, Русь языческая с ее наивными богами не исчезла бесследно, она жива хотя бы в том, что мы очень часто говорим слова вроде этих двух — Жива и Род. Живородная сущность язычества будет с человеком от его начала до его конца, хотим мы этого или нет. Еще раз скажем: новая культура возникает на остатках ее предшественницы, былая культура входит в плоть и кровь новой — и выйдет из нее только вместе с жизнью. Жива и Род глядят на нас из своего далека, и мы это должны помнить.

Все плывет, все исчезает в реке времени, однако сама река не имеет ни конца, ни начала. Невидимые рыбы глядят из этой реки на тех, кто стоит на ее берегах. На земле река — и на небе река, она же Великий Воз, она же Млечный Путь. Земная Рыба отражается в небесной, и там же Большая и Малая Медведицы, Лев, Овен, Весы, Стрелец, Дева… Все имеет одну прародину. Нам ее искать.

Славяне и балты

Из «Повести временных лет» мы уже знаем, кто от кого пошел — радимичи от Радима, вятичи от Вятки, ляшских братьев; поляне назвались полянами, потому что сели на полях по Днепру; древляне выбрали себе леса; дреговичам же понравилась дрыгва, топь между Припятью и Двиной. Но едва ли не самым большим в то время племенем были кривичи, «иже седять на вьрх Вългы на вьрх Двины и на вьрх Дънепра, их же градесть Смольньск». Откуда их название? Академик Б. Рыбаков считает, что от древнего балтского бога Крива-Кривейты. Вильня, теперешний Вильнюс, когда-то тоже называлась Кривым городом — городом кривичей. Полочане, которые сидели на речке Полоте, были одной из ветвей этого огромного племени.

Меня как раз и будут интересовать племена, которые участвовали в формировании белорусской народности — кривичи, радимичи, дреговичи, полочане, а также Литва. Летописная Литва, как мы увидим позже, имела непосредственное отношение к этногенезу белорусов.

Еще раз обратимся к «Повести временных лет»: «Имяху бо обычаи свои, и законъ отецъ своих и преданья, кождо свой нравъ. Поляне бо своих отецъ обычай имуть кротокъ и тихъ, и стыденье къ снохамъ своимъ и къ сестрамъ, къ матеремъ и к родителемъ своимъ, къ свекровемъ и къ деверемъ велико стыденье имеху, брачный обычай имяху: не хожаше зять по невесту, но приводяху вечеръ, а завътра приношаху по ней что вдадуче. А древляне живяху звериньскимъ образомъ, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды девиця. И радимичи, и вятичи, и северъ одинъ обычай имяху: живяху в лесе, якоже и всякий зверь, ядуще все нечисто, и срамословье в них предъ отьци и предъ снохами, и браци не бываху въ них, но игрища межю селы, схожахуся на игрища, на плясанье и на вся бесовьская песни, и ту умыкаху жены собе, с нею же кто съвещашеся; имяху же по две и по три жены. И аще кто умярше, творяху трызну надъ нимъ, и по семь творяху кладу велику, и възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне. Си же творяху обычая кривичи и прочии погании, не ведуще закона божия, но творяще сами собе законъ».