Читать «Имперская Истина» онлайн - страница 55

Он убивает всех воинов, кто появляется перед ним, и преследует тех, кому хватило ума отступить. Первых он сокрушает одиночными ударами натужно работающих секир. Вторых преследует прыжками, как звери с арен когда-то гнались за измученными голодом мужчинами и женщинами.

Слава?

Слава для тех, кто не сумел обрести внутреннюю силу и стал пустым паразитом, кормящимся любовью даже тех людей, которые стоят ниже него. Слава для трусов, которые боятся дать своему имени сгинуть.

Теперь он стоит над их телами, приумножая их количество и оставляя на нагрудниках отпечатки подошв. У его ног высится памятник тщетности: каждая смерть означает, что ему нужно карабкаться выше, чтобы встретить свежее мясо. На спину и плечи, словно лапы зверя, продолжают обрушиваться мощные удары выстрелов. Раздражает, не более того. Едва ли даже отвлекает. Эта битва была выиграна в тот миг, когда он только ступил на землю мертвого города.

Он погружает топор в грудь очередного из сыновей, но чувствует, что оружие выскальзывает из мокрых от крови пальцев, когда воин заваливается назад. Цепь на запястье туго натягивается, не давая лишиться секиры, однако он понимает, что они пытаются сделать — трое его собственных сынов с криками силятся удержать захваченный топор, пусть даже клинок застрял в теле одного из них. Последняя жертва воина, обменивающего свою жизнь на шанс обезоружить врага. Их объединенная сила давит на руку, его тяжелое дыхание срывается в клокочущее рычание.

Он не тянет назад, не сопротивляется, а бросается на них, круша доспехи ногами, кулаками и своими зубами из темного металла. Благодаря своей жертвенной уловке они просто умрут забитыми насмерть, а не под визжащим клинком цепного топора.

Их тела добавлены к монументу из трупов. Теперь каждое движение причиняет боль. Каждый выдох истерзанных легких проходит сквозь кровоточащие губы.

Еще есть время, время, время. Он может выиграть эту войну без пушек брата.

Завоевания?

Кто из тиранов первым начал мечтать о завоеваниях и объявил жестокое притеснение доблестью? Почему господство воли одного над другими манит людей сильнее всех прочих грехов? Более двух столетий Император требовал, чтобы галактика подстроилась под его принципы ценой десяти тысяч культур, которые жили свободно и не нуждались в тирании. Теперь же Гор требует, чтобы звездные народы разрушенной империи стали плясать уже под его дудку. Миллиарды умирают во имя завоеваний, чтобы подкрепить гордыню двух тщеславных существ в людском обличье.

В сражении ради завоеваний нет никакой доблести. Нет ничего более никчемного и пустого, чем искоренять свободу во имя новых земель, денег и голосов, распевающих твое имя как священный гимн.

Завоевания столь же бессмысленны, как и слава. Хуже того, их эгоистичная суть — зло. И то, и другое — триумф лишь для глупцов.

Нет. Не слава, не завоевания.

Он идет за добычей по кровавому следу. Воин обмяк на земле, привалившись спиной к стене, поверх брони на бедрах влажный узор внутренностей. Лицо покрыто кровью. Все в этом мире покрыто кровью, но на лице центуриона отразилась сама битва. От половины осталась только оголенная треснувшая кость, остальное содрано топором примарха. Уцелевший глаз офицера прищурен от сверхъестественной концентрации, которая необходима, чтобы оставаться в живых и не кричать, когда кишки вырваны из тела.