Читать «Изумруды к свадьбе (Властелин замка, Влюбленный граф)» онлайн - страница 4

«Вы мне не нужны, — скажет он. — Мое приглашение предназначалось только вашему отцу. Вам придется немедленно уехать».

Вряд ли мои мольбы: «Я такой же знаток своего дела, как и мой отец. Я работала вместе с ним много лет. В старых картинах я разбираюсь даже лучше, чем он. Эту сторону дела он всегда поручал именно мне» — разжалобят его сердце.

Господи! Ну как объяснить высокомерному графу, что женщина тоже может быть специалистом и так же хорошо реставрировать старые картины, как и мужчина?

«Господин граф, я сама художник…» Я представила себе его презрительное выражение лица. «Мадемуазель, меня нисколько не интересует ваша квалификация. Я посылал за месье Лоусоном, а не за вами. Поэтому вы меня весьма обяжете, если покинете мой дом»…

Жозеф бросил на меня проницательный взгляд. Мне показалось, что он думал о том, как это странно, что господин граф нанял женщину.

Мне не терпелось расспросить его о графе, но я, конечно, не посмела. У меня с собой было письмо графа, в котором он как бы приказывал моему отцу приехать.

«Граф де ла Таль просит господина Д. Лоусона незамедлительно прибыть в замок Гайяр для выполнения предварительно обговоренных работ по реставрации старых картин», — писал он.

Так в чем же дело? Я — Даллас Лоусон, и если этот вызов предназначался Даниэлу Лоусону, то мой ответ заключался бы в том, что Даниэл Лоусон умер, а я, его дочь, теперь вместо него могу выполнить этот заказ. Я выросла и была воспитана в духе величайшего почтения к искусству, которое со временем превратилось в страстное увлечение. Отец поощрял мой интерес, и мы чудесно провели время во Флоренции, Риме и Париже, ничего не делая, занятые только созерцанием художественных ценностей.

Моя мать часто болела, а отец был постоянно поглощен своей работой, поэтому неудивительно, что я в основном была предоставлена самой себе. Мы редко встречались с другими людьми, и поэтому у меня не выработалось привычки легко и просто сходиться с ними.

Не будучи хорошенькой, я всегда испытывала чувство дискомфорта и скованности, которые приходилось постоянно скрывать. Так что со временем это превратилось в малопривлекательную манеру вести себя с преувеличенным чувством достоинства.

Но я тосковала по возможности поделиться с кем-то своими мыслями и чувствами; страстно мечтала иметь друзей.

Меня безумно интересовали дела других людей, которые всегда казались мне более интересными, чем то, что происходило в моей жизни. Я с восторгом могла внимать разговорам, вовсе не предназначенным для моих ушей; могла часами просиживать на кухне, слушая, как две служанки — старая и молодая — обсуждают свои болезни и любовные похождения. Могла подслушивать разговоры людей в лавках и магазинах, куда мы с матерью заходили за покупками. Отец не одобрял мою дурную привычку и часто ругал меня.

Но, когда я пошла учиться в художественную школу, начала постигать жизнь не из разговоров, а, что называется, из первых рук, — на своем собственном опыте. Но это тоже не понравилось моему отцу, так как вскоре я влюбилась в студента.