Читать «Изобретатель парейазавров. Палеонтолог В. П. Амалицкий и его галерея» онлайн - страница 14

Университет был совершенно не похож на гимназию.

Одноклассник Амалицкого Н. Я. Чистович писал в воспоминаниях: «После 8-летней непрерывной работы в самой архиклассической гимназии, где над всем царила филология и где всё наше внимание было приковано к древнему греко-римскому миру, а естественные науки, исключая физики, были совершенно изгнаны, мы вырвались на свободу и бросились в новый мир естествознания».

О том же говорили другие студенты. По словам В. И. Вернадского, выход в университет был для гимназистов настоящим «духовным освобождением».

В те годы Санкт-Петербургский университет находился в зените славы, эту эпоху потом назовут легендарной.

Ректором был пожилой ботаник Андрей Николаевич Бекетов. В свои пятьдесят он был седой как лунь. Говорили, в молодости он не отличался красотой, но с возрастом похорошел. Он был приветливым, участливым, обладал своеобразным юмором. Когда он читал ботанику сыновьям императора, то шутил, что стал «очень важным рылом». Студенты его, конечно, обожали.

Главной знаменитостью университета считался создатель периодической системы элементов Дмитрий Иванович Менделеев.

С его уроков начиналось обучение на кафедре естественных наук. Именно он читал первую лекцию, которую слушал Амалицкий.

Занятия по химии шли пять раз в неделю по утрам в большой аудитории, где на стене висела огромная таблица периодических элементов. Скамьи стояли амфитеатром, а опыты проводились на кафедре, которая напоминала торговый прилавок и вся была заставлена бутылками и ретортами.

Менделеев производил на первокурсников оглушительное впечатление даже своей внешностью: огромный, высокий, с гривой русых волос и ярко-синими глазами. О своём внешнем виде он совершенно не заботился и стригся раз в году, весной перед наступлением жары. Зеркалом не пользовался.

Лекции напоминали его внешность: были внушительными и неуклюжими. Менделеев считался плохим оратором, часто затягивал предложения, сыпал банальностями. «Говорил, точно медведь валит напролом сквозь кустарник», – вспоминал его ученик. Его речам недоставало красоты и изящества, зато в них чувствовалась харизма, они подкупали строгой и точной аргументацией.

«Читал он, очевидно, без приготовления, импровизируя, чрезвычайно образно. Речь его была не ораторской, он говорил негладко, часто подыскивая выражения, причём иногда тёр лицо своею худощавой рукой. Несмотря на эту корявость речи, слушатели были под его обаянием, боялись пропустить слово, и лекция прослушивалась без усталости, благодаря захватывающему интересу и прекрасно поставленным опытам. Впечатление на нас, впервые столкнувшихся с наукой, было громадно… Мы с благоговением видели в нём истинного учёного», – писал Чистович.

Слушать Менделеева приходили студенты всех факультетов: не только естественники, но и историки, математики, юристы. Одноклассник Амалицкого студент-филолог В. Г. Дружинин пришёл на первую лекцию Менделеева из любопытства, но увлёкся и не пропустил ни одной. Он тоже вспоминал, что Менделеев не обладал красноречием, но его речь была «замечательно содержательна».