Читать «Изгнанники; Дядя Бернак, Том 6» онлайн - страница 370

«Ваш простой народ ленив, грязен и вечно пьян».

«Ваши офицеры или педантичные ученики или пустые светские люди».

«Большая часть вашего населения состоит из женщин, калек, эпилептиков, чахоточных, слабогрудых, инвалидов и лунатиков всевозможного рода».

«Девять десятых ваших государственных деятелей и высших официальных лиц одержимо болезнью почек».

«Мы не позволим, чтобы нами управляла стая английских собак».

Не видно особенного благородства или сдержанности в выражении чувств противника! В газете «Volksstem» 26 августа 1899 года, за несколько недель до начала войны было помещено стихотворение, посвященное будущим действиям буров, в котором говорилось, с каким удовольствием буры будут убивать, резать, терзать англичан и с наслаждением пить их кровь. Стихотворение заканчивается словами:

  Then shall we start our jolly banquet

  And toast the first «the British blood».

Без сомнения, порядочному буру стыдно становится от этого, точно так же как мы стыдимся наших джингоистских газет. Их предводители Рейц, Штейн и Крюгер отзывались об англичанах в таких выражениях, каких мы, к счастью, не употребляли.

Г. Метуэн строго относится к лорду Солсбери за его решительный ответ президенту по поводу переговоров о мире в марте 1900 года. Но что же можно было сделать? Очевидно, если бы бурам оставлена была независимость, то война была бы безрезультатной, так как все вопросы, вызвавшие ее, остались бы в прежнем положении, нерешенными. На следующий же день по заключении подобного мира мы были бы поставлены лицом к лицу с вопросом о льготах, с уайтлендерским вопросом и со всякими другими вопросами, ради которых мы уже принесли столько жертв. Была бы такая политика разумной? Даже с гуманной точки зрения нельзя было иначе поступить, так как ясно, что в результате через несколько лет подобный мир привел бы к более ужасной борьбе. Когда же более половины уже сделано, было бы сумасшествием с нашей стороны опустить руки.

Конечно, не нужно на все смотреть так мрачно. Война нам кажется долгой, потому что мы ее ведем, но нашим потомкам она покажется короткой ввиду покорения такой громадной страны и упорного неприятеля. Наша задача не бесконечна: четыре пятых мужского населения страны уже в наших руках, а пятая часть с каждой неделей уменьшается. Наша подвижность и успешная деятельность увеличиваются. Нет ни малейшего повода г. Метуэну оплакивать нашу армию. Она теперь несравненно лучше и способнее, чем была раньше. Математически рассчитано, что через несколько месяцев последний бурский отряд сложит оружие. Тем временем общественная жизнь начинает укрепляться, входит в свою колею. Колония Оранжевой реки уже на пути к этому, за нею вскоре последует Трансвааль. Промышленность начинает оживляться; в Ранде шум горнорабочих заменит грохот пушек. Тысяча пятьсот человек скоро начнут свою работу, и каждую неделю возвращаются обитатели концентрационных лагерей.

Доказывают, что горькое воспоминание об этой борьбе никогда не изгладится, но история показала, что сражения, приведшие к решительному концу, менее всего вызывают огорчение. Вспомним благородные слова Lee^[11]: «Мы христиане. Мы сражались, сколько могли и как могли. Мы побеждены. Для нас как для христиан остается одно только средство: мы должны примириться с положением».