Читать «Идеальный мерзавец» онлайн - страница 132

— Нет. Мне плевать.

— И все же позвони своему дружку Воронцову, спроси.

— На хрен тебе сдались эти игры в кошки-мышки, отец? Ты плохо слышишь? МНЕ ПЛЕВАТЬ, кому достался этот дом! Плевать, что с ним сделали. Да хоть бы и публичный дом открыли или снесли с лица земли!

Отец меня не слышал. Продолжал:

— Никогда не видел тебя таким, как сейчас. Никогда раньше мой сын не сдавался. Так какого черта ты сдаешься сейчас, Марк?

— Блять, — выдохнул я сквозь зубы. — Психоаналитик посоветовал наладить отношения с родственниками? Карму решил очистить? Здесь журналисты за деревьями? Это продуманное шоу, чтобы завоевать доверие избирателей? Что ты несешь, отец?! Какое тебе вдруг дело до меня и моей жизни?

— Я устал, а ты победил, Марк, — просто ответил он. — Ты был прав, когда говорил, что твоей жизнью стали шлюхи. Моей тоже. Только мне уже поздно что-то исправлять, а тебе — еще нет.

— Мне тоже поздно.

— Неужели? Твой Воронцов переоформил недвижимость на Кипре на имя Веры Алексеевой. Что скажешь на это?

Кровь в жилах превратилась в жидкий азот. Мне вдруг резко стало «не плевать».

— Почему? — выдохнул я. — Ты ведь знаешь почему, по лицу вижу.

— Знаю, — отец улыбнулся.

Сердце забилось быстрее, так сильно, что еще чуть-чуть и проломит ребра. Воронцов и Оля видели Веру в клубе, в ту ночь, сколько недель назад? Но зачем им было поступать именно так?… Я потер грудь, татуировка заживала, и кожа нестерпимо чесалась, хотя душ принять тоже не помешало бы.

— Твоя мать сказала, что на этот раз ты влюбился, — продолжал отец, — И, судя по тому, что ты за все это время даже ни одной другой женщины не коснулся, что предпочел элитных шлюх — бомжам, а марочному виски — дешевую водку, это действительно так. Знаешь, мужчины любят иначе. Страдают они тоже как могут. Ты, Марк, злился и ненавидел меня после своей свадьбы, но ты не доводил себя до такого состояния, как сейчас. Ты можешь продолжить, а можешь сейчас узнать, ради чего тебе стоит жить дальше.

Хотелось все-таки врезать ему в челюсть, но я почему-то сдержался. Что-то зудело в груди, что-то горячее, понятное, ясное, бывшее не поверхности, что я предпочитал игнорировать, потому что от одной мысли об этом сердце ухало в пятки.

— Скажи мне, — прошептал я, глядя в упор на отца. Тот продолжал улыбаться. — Я хочу знать. Да, от тебя. Скажи мне, почему Воронцов так поступил с домом.

Бестужев-старший кивнул. Распахнул пиджак, и я увидел квадратную фотку. По привычке отшатнулся, потому что слишком часто делал то же самое, отточенным верным движением я протягивал женихам фотографию, которая могла уничтожить все.

Отец перевернул ее белой рубашкой кверху.

Он оставлял мне выбор.

Я мог не взять ее из его рук. Мог узнать все сам, просто чуть позже. А еще мог развернуться сейчас и уйти, обрубив всё и никогда больше не интересоваться ничем, что было связано с именем Веры.

Мой отец прекрасно знал, как я отрывался на женихах и поэтому не мог отказать себе в том, чтобы отплатить мне той же монетой.

Держи, Марк, и посмотри на фотку. Если хватит смелости. Мы были одного поля ягоды. Яблоко от яблони, как говорится, пусть и давало это дерево только гнилые плоды.