Читать «Игра на выживание.Острие Иглы» онлайн - страница 44

— Хорошо сказал.

Трава несмотря на выдающиеся перспективы и не думала заканчиваться, преодолевать ее становилось все труднее – под ногами появилась вода. От этого стало сыро. Но в душе поселилась надежда.

***

Организм человека – кладзедь неизведанного. Бывает так, что человек от одних только своих грустных мыслей сгорает за несколько часов. А бывает, несмотря ни на что борется за свое существование так, что только удивляться приходится. Например, идет корабль по морю, а потом бац – и утонул, мало ли на свете случается? Единственному выжившему члену экипажа приходится днями плыть до заветной суши. Без еды, пресной воды, в компании с акулами и ядовитыми медузами. И приплывают таки!

Уже двенадцатый день наши путешественники шли, шли, шли… в лесу стало заметно прохладней. Сандалии Агриса окончательно приказали долго жить. В прошлой жизни великолепный наряд превратился вообще непонятно на что. Шел он в шлепанцах из дерева и скотча, из одежды оставалась только похожая на безрукавку тряпка, спускавшаяся ниже колен и шерстяное трико Виталика. От пузика не осталось и следа, а в глазах появилась решимость несмотря ни на что пройти до конца этот путь.

Нефорский прикид Макса тоже подвергся тлетворному влиянию леса. Джинсы сели и в нескольких местах порвались, в рюкзачке порвалась лямка и потерялся шнурок от завязки. Все это заменил вездесущий скотч, которого оставалось совсем немного… великолепные ботинки окончательно потеряли свой товарный вид, а так же форму и большую часть покрытия. Сейчас они больше всего напоминали обычные армейские говнодавы уже не первой свежести и потасканности. Не те уже ботинки, совсем не те. Даже днем поверх футболки Макс носил балахон.

Голени Виталика уже давно перестали реагировать на внешние раздражители, будь то царапины или синяки. У прошедших огонь и воду кроссовок разорвался задник и часть шнуровки. Шорты и футболки просто стали рваными тряпками. Но тряпками крепкими и еще вполне носкими. Рюкзак оказался сделан на совесть и ему все было пофиг.

Дни и особенно ночи становились ощутимо холоднее. Перед каждой ночевкой делался небольшой шалаш – топором рубилась длинная боковая ветка подходящего дерева, срубленная часть ложилась на родное дерево и бока срубленной ветки закладывались ветками. Сверху обильно посыпались листья и прочая трава. Внутрь обильно сваливались хвойные деревья, сухая трава и вообще все. Когда рядом горел огонь – можно было ночевать не боясь замерзнуть или проснуться от того, что на тебя льется дождь. Все мероприятия по развертыванию – свертыванию лагеря достигли такого автоматизма, что совершенно не требовали участия разума или какого-то творческого начала. Лягушки и птички, даже без соли – с одной только золой, стали настолько привычным рационом, что можно было начинать удивляться – как люди что-то другое едят?