Читать «Иван Купало» онлайн - страница 7

При всей осторожности, с какою надо принимать остроумные, но слишком односторонние изыскания главнейшего представителя стихийной школы в русской мифологической науке А. Н. Афанасьева, при всей заведомой слабости его сводить каждый миф, каждый обряд, каждую легенду к излюбленному им «перуническому» культу бога-громовника, нельзя не признать его объяснение генерации сказочных цветов в фантазии народной весьма находчивым и правдоподобным. Поверье о цвете папоротника, по мнению Афанасьева, возникло из поэтической метафоры, которою предки наши изображали тучу — древом, а молнию — цветом её. Записанная П. В. Киреевским сказка о Правде и Кривде заставляет чертёнка похваляться: «Я напустил семьдесят чертенят на одну царскую дочь; они сосут ей груди каждую ночь. А вылечит её тот, кто сорвёт жар-цвет! — Это такой цвет, который когда цветёт — море колыхается, а ночь бывает яснее дня; черти его боятся». Но — едва развернётся дивный цветок во всей своей красе, как тотчас же увядает; лепестки его осыпаются и бывают расхватаны нечистыми духами. Если присоединить к этим подробностям суеверные описания разрыв-травы, разрушающей ворота замков, двери подземелий, твердыни скал, — нельзя не согласиться, что тогда из трёх приведённых отрывков слагается весьма подробно красивое поэтическое изображение громового удара, разрывающего тучи яркою молниею. Купальные травы дают человеку, умевшему ими овладеть, всевидение, способность быть невидимкою, прозирать клады в недрах земли, победоносно гнать от себя демонов и т. и. — всё те же качества, что приписываются грому и молнии. По немецкому поверью, золото в земле зарождается от громовых ударов. То же самое поверье Андрей Печерский (П. И. Мельников) записал на Ветлуге. У хорватов жар-цвет папоротника прямо называется Переново цветие, т. е. Громовый, Перунов цветок. Пассек приводит, с попытками к эвгемерическому объяснению, в высшей степени древнюю, несомненно мистическую песню, распеваемую под ночь Купалы в Малороссии.