Читать «И киллеру за державу обидно» онлайн - страница 57

Чемпионы СССР по силовому троеборью. Призер чемпионата мира по пауэрлифтингу в жиме лежа. Сергей Ананьевский в центре. Он же вскоре президент федерации пауэрлифтинга России.

Так он снова оказывается на «гражданке», почти сразу влившись в компанию «медведковской» братвы «первого разлива». С Андреем Пылевым он знакомится в том самом магазине, где тот ловко орудуя топором, умудряется из одного килограмма говядины сделать полтора.

Сергей Буторин в этот студенческо-рабочий период еще только перспективных братков, получает звание прапорщика, оставшись на сверхсрочной службе, заведуя одним из армейских складов.

1980 год. Летом Ваш покорный слуга — игрок в составе команды ЦСКА СДЮШОР. Через два года (в 1982) я буду участвовать в первом для меня чемпионате СССР для спортивно-детско-юношеских школ олимпийского резерва. Это будет летом между восьмым и девятым классом (тогда было десятилетнее обучение в средних школах). В одной команде со мною играют будущие звезды мирового футбола: вратари Олег Денисов, Евгений Корнюхин, нападающий Александр Мостовой. Высшее военное училище станет реальностью (отсчитывая с 1980 года) только через четыре года, военное поприще полностью захватывает уже сейчас. Кажется, что другого быть не может, но человек предполагает, а Господь располагает.

Командное фото сразу после победы в кубке имени братьев Бобровых. Зима 1982 год. Автор во втором ряду, пятый слева направо. Тренеры и начальники: Сергей Петрович Ольшанский — знаменитый в прошлом «последний» защитник ЦСКА, Альберт Николаевич Шестернев, участник матча со сборной Бразилии, с Пеле и Гаринче, Малиновский Валерий Николаевич, другие — настоящие легенды, знаменитости, на которых мы тогда смотрели, как на богов, подчиняясь любой команде и требованию.

После «Союза» (первенства СССР), как мы его называли, я решил поступать в Калининское суворовское военное училище. Все прошло удачно, но юношеский разум не смог перенести отсутствия культивирования футбола в этом учебном заведении, без которого жизни я не представлял. К тому же громадная разница, ощущаемая между этим училищем и военными городками, где полжизни провел отец, оказалась неприемлемой — хотелось более взрослого и серьезного. Написав рапорт, я умчался к батюшке в Куткашен, где тогда он проходил службу на строящемся объекте МО, «обозванном» на табличке-указателе: «Объект Академии наук СССР».

Военные полигоны и свобода были полностью в моем распоряжении, с футболом пришлось все-таки временно расстаться, поскольку было данное отцу слово в случае непоступления приехать к нему, но все приобретенное в южной стране легло в основу не только характера, но и навыков. Уже офицером я возвращался в эти места по долгу службы и не нашел того, что оставлял.