Читать «Знание-сила, 1997 № 07 (841)» онлайн - страница 8

Со всем остальным миром Арзамас-16 связывает Москва.

Отношение к Москве, центральной власти, Центру — совсем иное, нежели в любом регионе. В обычных регионах Центра побаиваются и зависят от него; сердятся, обижаются — и надеются; даже презирают и ненавидят; или переносят акции Центра как стихийные бедствия. В Арзамасе-16 все иначе: на Центр не обижаются, не сердятся, к нему снисходят; он раздражает как не вовремя засбоивший нужный прибор, как капризничающий обычно послушный ребенок. Москва явно воспринимается как место нужное, важное, даже приятное, но как бы не вполне полноценное, хотя и очень полезное, если исполняет свое назначение. Образ Москвы-Центра двойствен — надежный тыл, источник, база, слуга и защищаемый слабый партнер, опекаемая провинция. Арзамас-16 чувствует себя щитом и духом страны. Все до единого регионы сегодня по необходимости, в прожекте или мечте, для шантажа или игры обозначают самостояние и отделение. Только не Арзамас-16. Зона — не часть, а каркас целого; если еще возможно представить сепаратизм руки, то сепаратизм позвоночного столба... Арзамас-16 не может быть один. Производство смерти невозможно в отдельно взятом городе. Арзамас-16 нейтральней центра и государственней государства.

Читая местные газеты, ощущаешь себя на главном острове обширного архипелага. Вначале идут новости всех островов — «новости десятки», то есть десяти атомных городов России. Потом новости самого Острова. Потом — иные атомные новости. И лишь потом вести далеких континентов — России и Заграницы.

Повседневность

В столь необычном пространстве жизнь особая. Формы пространства и жизни полностью пригнаны друг к другу. Обитатели Зоны живут в ней добровольно, охотно, многие мечтали туда попасть, добились этого большими трудами и жертвами и очень боятся потерять это место. Люди сознательно выбрали несвободу, приняли, полюбили ее. Жизнь в этой несвободе насыщена, активна, даже разнообразна.

Население искусственного места искусственно. Человеческая порода обогащена — люди отобраны, отсортированы, отбракованы. Все жители вплоть до магазинных грузчиков пропущены через тщательное сито по лояльности, биографии, происхождению, национальности, родству, связям. Даже те, кого набирали в сороковые годы учителями или строителями; они поначалу даже не знали, где живут и чем занят Город. Это отборные советские люди в полном смысле; никаких ненужных национальностей и судимостей в родне. Не думал, что на свете Где-то собрано в одном месте такое количество советских граждан элитных пород (в чем-то все же приходилось уступать, немногочисленные физики и инженеры первой волны имели-таки изъяны в биографиях).