Читать «Знак Девы» онлайн - страница 26

«Зеленка», мгновение назад темная, туманная, безразмерная, казавшаяся пустой, омертвелой, начинала наполняться звуками, огнями, росчерками разноцветных мелькающих линий. Близко, под разными углами, с частым треском проносились автоматные очереди, вонзались и затухали в тумане. Жирно и пламенно, с тяжелым стуком стреляли крупнокалиберные пулеметы, посылая в ночь над развалинами алые, догонявшие друг друга трассеры. Мигали огоньки фонариков, далеких светляков, посылали сигналы опасности. Возносились, лопались в вышине осветительные ракеты, казалось, под каждым кустом, в каждой промоине и арыке сидит стрелок. Бьет в ночь, посылает в глинобитный дом, где засел Кологривко, свои пули и очереди. И вот пронеслась на шипящей дуге граната, лопнула ртутным взрывом. Рявкнула в стороне «безоткатка», подняв на дороге короткое, твердое пламя. «Зеленка» изрыгала огонь. И этот пульсирующий, тонкий огонь под разными углами, с разных сторон, сходился к одинокому дому, долбил и буравил сталью.

Кологривко отшатнулся в глубину сарая. Смотрел с колотящимся сердцем. В дверном проеме летели, пересекались, исчезали длинные струи огня.

Он вернулся в дом. Во тьме узкими снопами светили два ручных фонаря. Один лежал на выступе стены, бил на земляной пол, где длинно, лохмато вытянулись в ряд пленные. Варган, попадая в луч, штыком резал и рвал полотнище, разматывая чалму, рассекал ее на ленты. Связывал пленным руки, выворачивая их за спину. Стреножил им ноги на щиколотках. Пленные, еще оглушенные, начинали шевелиться, хрипеть. Отрывали от пола лица. В свет фонаря попала бритая черно-лиловая голова, воспаленный, с кровавыми прожилками белок, курчавая, смолистая бородка.

– Что же ты, падла, обоссался! – Варган крутил узел у голых костистых щиколоток. Были видны черные, без обуви, стопы человека, шевелящиеся скрюченные пальцы. – Лежи, падла! – Варгин ткнул его в бок, и пленный затих, слабо двигал на спине связанными кулаками.

Проходя мимом них, Кологривко ощутил терпкий запах пота испуганного человека, несвежих, сырых одежд.

Другой фонарь висел на стене стеклом вниз. И под ним, как под операционной лампой, лежал Белоносов. Майор стянул с него «лифчик», задрал рубаху, и Кологривко увидел дрожащий, покрытый волосами живот, черный провал пупка и рядом два малых пулевых отверстия. Из них, как из детских губ, толкалась, изливалась жижа. Текла на живот, на штаны, заливала ложбинку пупка. Грачев рвал зубами индпакет, обнажал белый бинт. Втыкал в дрожащую кожу шприц с наркотиком. Голова Белоносова была в тени, и оттуда раздавалось:

– Ой, мне больно!.. Мне больно!.. Ой, да как же мне больно!.. Ой, не могу!.. Руку на живот, не могу!.. – Из тьмы поднималась, попадала в свет его большая, растопыренная пятерня. Майор отшибал ее в сторону, накладывал на раны белые, быстро темневшие тампоны. – Руку мне!.. Ой, не могу, как больно!..

– Садись на связь! – не оборачиваясь на Кологривко, через плечо приказал майор. – Свяжись с Абрамчуком!.. Пусть подходят! Шкура-мать! Будем оттягиваться! Сейчас нас здесь станут давить!.. Да что ты там елдохаешься с ними, Варгин! – крикнул он зло сержанту. – Кокни их, шкура-мать!.. Садись на связь, Кологривко!