Читать «Знак вопроса, 2003 № 03» онлайн - страница 135

Именно на ее заседании в 1687 г. Шарль Перро познакомил членов академии с написанным им в связи с выздоровлением короля поэму «Век Людовика Великого». Автор сравнивал современную ему эпоху с римской эпохой, но, разумеется, в пользу нынешней эпохи. Так начался «спор о древних и новых», который продолжался четверть века. Одни говорили о безусловной красоте античных образцов, другие же доказывали, что современное искусство не только не уступает древнему, а даже превосходит его.

Теоретики классицизма стали изучать теорию красоты. Так, Буало, к примеру, ставит вопрос о характере «безобразного» в искусстве:

Порою на холсте дракон или мерзкий гад Живыми красками приковывает взгляд, И то, что в жизни нам казалось бы ужасным, Под кистью мастера становится прекрасным.

На французском искусстве XVII в. лежит печать классицистического понимания формы, строгой логики, развитого чувства изящного. Все это воплотилось в драматургии Пьера Корнеля (1706–1684) и Жана Расина (1639–1699), в живописи Никола Пуссена (1594–1665) и Клода Лоррена (1600–1682).

Чтобы осознать, какой характер носили идеалы красоты классицизма, обратимся к живописи Н. Пуссена. Темы своих полотен художник черпал из мифологии, древней истории, священной истории Нового и Ветхого Заветов. Герои Пуссена — люди сильных характеров и величественных поступков, высокого чувства долга перед обществом и государством. Общественное назначение искусства было важно для Пуссена. Все эти черты входят в складывающуюся программу классицизма. Искусство значительной мысли и ясного духа вырабатывает и определенный язык. Мера и порядок, композиционная уравновешенность становятся основой живописного произведения классицизма.

Пуссен писал: «Прекрасное не имеет ничего общего с материей, которая никогда к прекрасному не приблизится, если не будет одухотворена соответствующей подготовкой… Живопись — не что иное, как изображение духовных понятий, хотя и воплощенных в телесные фигуры, выполненных согласно определенному порядку и в определенной манере».

Так что же такое красота в представлениях классицистов? Во-первых, это героика. Повседневность, обыкновенность жизни не относятся к красоте. Во-вторых, это материал, который организован художником. Хаос не может рождать ощущение прекрасного. Только после того как творец придает ему гармонию, подчиняет его строгим правилам, соотносит с высокими образцами — возникает феномен красоты во всей своей строгости и незамутненности.

Стиль бидермейер

Классицизм недолго кичливо тешился разумом и гармонией, проповедь возрожденных античных трагических страстей (всепоглощающей любви и жертвенности) постепенно изжила себя. Мир человеческой красоты оказался принципиально нерегулируемым. Если, как учил Буало, «мерзкий гад» или «дракон» может оказаться на холсте прекрасным зрелищем, то отчего идущие еще из XVI в. требования высокой нравственности, добродетельности следует неукоснительно соблюдать. Они так же условны.