Читать «Злые вихри (Старая орфография)» онлайн - страница 22

А тутъ мама... съ такимъ лицомъ... такъ холодно, такъ обидно отнеслась къ нему... А потомъ ей выговоръ, тихо, кратко, такъ что никто, разумѣется, не замѣтилъ; но какія слова: «ты бы сама могла понимать, что для тебя прилично и что нѣтъ». Больше ничего; но, вѣдь, кажется, черезчуръ довольно и слишкомъ ясно! За что же это?! Неприлично поблагодарить се grand artiste (сама Наталья Порфирьевна такъ его называетъ) за его волшебное пѣніе, пожать ему руку, поговорить съ нимъ!..

Она никакъ не можетъ примириться съ такой очевидной и злой несправедливостью... она ни за что не уступитъ, она будетъ спорить съ мама и докажетъ ей, да, докажетъ, что не сдѣлала ничего неприличнаго, а напротивъ, напротивъ!

-- Графъ!-- вдругъ обратилась она къ Ильинскому, совершенно безсознательно выпивая почти залпомъ рюмку густого, душистаго вина, которую онъ ей подставилъ:-- вы, вѣдь, знакомы съ Аникѣевымъ... я видѣла, какъ вы съ нимъ говорили...

-- Такъ что же?

Онъ покосился на нее, и въ глазахъ его мелькнуло самое злое выраженіе.

-- Я очень прошу васъ уговорить мама и привезти его къ, намъ, если только онъ захочетъ... Я непремѣнно должна еще разъ слышать его пѣніе, чтобы понятъ...

-- Что вы такое говорите!-- какъ бы съ ужасомъ прошепталъ ей Ильинскій.-- Бога ради тише... я просто не вѣрю ушамъ своимъ... Я увѣренъ, что княгиня сильно раскаивается, что повезла васъ на этотъ ужасный вечеръ...

Маленькой княжнѣ сдѣлалось душно и жарко. Кровь быстро прилила ей въ голову и въ виски застучало. Въ то же время она почувствовала сильную жажду, у нея совсѣмъ пересохло горло.

-- Я васъ не понимаю, Жоржъ,-- прошептала она:-- тутъ просто какая-то тайна... пожалуйста, объясните мнѣ ее...

Графъ Ильинскій въ это время потянулся, чтобы взять ея тарелку, такъ какъ увидѣлъ возлѣ своего плеча подаваемое блюдо.

-- Нѣтъ, нѣтъ, не кладите!-- поспѣшно сказала Ninette.

-- Но, вѣдь, вы совсѣмъ ничего не кушаете, вы какъ есть ни до чего не дотронулись...

-- У меня сегодня никакого аппетита, я и обѣдала, плохо... А вотъ пить ужасно хочется...

«Бабочка сама летитъ въ сѣтку!» подумалъ графъ Ильинскій, указывая на стаканъ стараго бургундскаго, его стараніями стоявшій передъ нею.

-- Да, вѣдь, это вино! Вы знаете -- я не люблю вина... и оно, навѣрно, крѣпкое.

-- Нѣтъ, это слабое вино и очень вкусное, оно освѣжаетъ, попробуйте.

Она поднесла стаканъ къ губамъ, сдѣлала глотокъ и кивнула головой.

-- Правда, очень вкусно!

Она, не отрываясь, медленно выпила до дна.

-- Хотите еще?

Онъ оглянулся, лакей уловилъ его взглядъ, и стаканъ снова полонъ.

-- Вы увѣрены, что это не крѣпко?-- спрашивала она.

-- Для меня не существуетъ крѣпкихъ винъ, да, вѣдь, вы же сами должны были почувствовать, слабо оно или крѣпко.

-- Кажется, нѣтъ, очень вкусно... и я такъ пить хочу!

Флигель-адъютантъ, все время разговаривавшій со своей дамой, повернулъ голову къ Ninette.

-- Это очень крѣпкое вино, княжна, особенно съ непривычки,-- серьезно сказалъ онъ.

Ея стаканъ уже былъ пустъ.

Сидѣвшій за тѣмъ же столомъ напротивъ чтецъ-дипломатъ поглядывалъ на нее, и выраженіе его глазъ, его не то насмѣшливая, не то плотоядная усмѣшка, кривившая кончики тонкихъ губъ, ясно говорили: «fichtre! èa promet!»