Читать «Злой пес» онлайн - страница 33

Дмитрий Юрьевич Манасыпов

Так что слушать стоит дальше только этих вот четверых, хотя нет, троих. Это ж вон они кучкой сидят вместе с мечтателем, так и пускающим до сих пор слюну на воспоминания о блестяще-выпуклом в «Ни рыбе ни мясе…».

– Синие волосы, вот как тебя видел, да и волос-то там… но синие…

– Угомонись. Так чего этот, носатый?

– Дак, грит, надо мне от тебя вот чего на самом деле. Ну, помнишь, местечко есть у меня одно, ну…

– Я вам тут про…

– Да закрой ты пасть! Вам бы мужикам только про сиськи!

– Эй, любезная, пастенку-то прикрой… а то знаю я, кому ты тут чулки покупаешь и кто не увидит.

– Чо сказал, рожа зэковская?!

– Слышь, овца!

– Ты кого овцой назвал?!

Хаунд втянул воздух еще раз. И не стал убирать нож, ухватив удобнее и глядя на получающуюся поделку. Ему даже нравилось, и полезно – мелкую моторику поддерживает на высоком уровне. Так… скоро эти поймут-то?..

– Ой, мама…

Наконец-то…

Сырой воздух тоннеля прибавил несколько ноток в своем благоухании. Кроме вездесущей плесени, тоненько капавших струек грунтовых вод и ржавого железа вокруг пахло нечищеным оружием и опасностью. И острым молодым потом. Сложно вонять иначе, если ты Волчонок, а дрезина стоит, как вкопанная, перед толстенным обрезком двутавровой балки, лежавшим на путях.

Волчата появлялись из темноты один за другим. Света у них было немного, добавился к носовому и кормовому фонарю только один, пахнущий соляркой и нагревшимся стеклом колпака.

Самого пахана юных выродков видно не было. Татуированная гнида, давно перешагнувшая порог совершеннолетия, не любила работать своими ручками-ножками. За это Хаунд его не уважал и не давал спуска ни ему, ни его бандюкам-недолеткам. Но пока решил не вмешиваться.

Фонарь держал тощий высокий подросток в обрезанной шинели. Кроме жарко горящего светильника он же направлял на дрезину укороченную странную переделку из СКС, спаренного с обрезанной гладкостволкой. Остальные Волчата, теряющиеся в темноте, серьезно позвякивали металлом и даже, явно для эффекта, подтачивали что-то острое. Вжик-вжик, вжик-вжик… Кому-то уже страшно до самой, так сказать, усрачки, аж нос режет.

– Здрасьте, дяденьки и тетеньки, – не особо вежливо поздоровался оглоед в шинели и сморкнулся в сторону любителя сине-влажных мечтаний, – хороший сегодня денек, верно?

– Господь меня упаси от таких племянничков, – перекрестилась любительница кружев и плотской любви, – чего надо-то, юноша? Не видишь, домой едем, нет с собой ничего…

– Ой и верно, не подумал… – подросток, ухмыльнувшись всей своей вытянутой узкой мордочкой, облизнулся, глядя на ее гладкие коленки, торчавшие из-под теплой юбки. – Обычно ж как? Туда едут с товаром, а оттуда в очередной раз прокинутые и пустые, так что ль? Щас заплачу от жестокой жизни вокруг и жалости ко всем вам.