Читать «Зеркало маркизы» онлайн - страница 40

Или из-за Милана?

Его пристальное, спокойное внимание грело ее, как солнечный свет. И Муза все чаще смотрела на них, словно охватывая взглядом, снисходительно, ласково, насмешливо.

Катился к концу февраль, когда старушка вдруг забеспокоилась и однажды сказала:

– Мне прислали приглашение на открытие кинофестиваля. Они каждый год присылали, но я не могла приехать.

– Теперь сможете, – ответила Анна, которой было ясно, что от нее ждут каких-то слов.

– Ничего подобного, – ответила Муза. – Мне совершенно не нужно чтобы все видели, как я сейчас выгляжу.

– Да вы превосходно выглядите! – вполне искренне возмутилась Анна.

– Не говори ерунды, деточка. Я старая. Я практически ископаемое. Мне еще десять лет назад пора было перетянуть лицо. А теперь эту физиономию можно отдать разве что обойщику. И ко мне будут подбегать поздороваться молоденькие профуры, которые снялись в одном-единственном малобюджетном сериале, и то благодаря половой неразборчивости режиссера. И сами неразборчивые режиссеры тоже станут подходить, чтобы сфотографироваться со мной. С легендой отечественного кинематографа! Почесать свое эго. А на самом деле – просто выделиться на моем фоне собственной молодостью. Вспомнить, что у них еще все впереди. Ничего у них нет впереди, кроме сисек. И те силиконовые…

В первый раз Анна слышала от Музы такие горькие и злые слова. А она продолжала:

– Видела когда-нибудь траурные передачи по телевизору? Едва умирает какой-нибудь старый актер, как выходит такой теленекролог. Показывают нарезки из старых фильмов, куски документальных съемок. Его знакомые вспоминают сентиментальную чепуху. Поднимают малоизвестные, щекотливые факты. Если у тебя ребенок в тюрьме, муж в бегах, а сама ты побывала в сумасшедшем доме – знай, это не останется незамеченным. Все белье перетрясут на радость всеядной публике. И комментирует на заднем плане это позорище такой глубокий мужской голос. Проникновенно, но не без смакования. Я все думала – когда они успевают снять? Ведь надо найти в архивах материалы, взять интервью у кучи людей, озвучить, смонтировать… И однажды вдруг поняла. У них есть заготовки. Для всех, кто более или менее знаменит, к тому же стар или болен. А когда час икс приходит – они просто добавляют немного свежатинки, сообщают, где, когда и как именно настигла тебя безносая. Представляешь, где-то уже есть эта передача! И есть люди, которые ее снимали. Быть может, мои знакомые. Быть может, я встречу их, выйдя в свет. И они станут виться надо мной, как вороны над падалью.

Муза смолкла, и воцарилась тяжелая тишина.

– Тогда… Тогда не надо, конечно, ходить, – заторопилась Анна. – Мы и так прекрасно проведем вечер. Почитаем, почистим перышки, сыграем партию в криббидж…

– Не надоело тебе со мной, старой перечницей, все вечера проводить? – перебила ее Муза. – Небось иной раз думаешь: уж я бы сейчас – ухх! Жила б на воле – закатилась бы на ночь в клуб, плясала там всю ночь напролет.

– Да вот еще, – хмыкнула Анна. – Чего я там не видела…

Она говорила совершенно искренне. Ей не нравились те клубы, в которых приходилось бывать. Музыка грохотала на пределе возможного, было очень накурено, и коктейли все имели один вкус – спирта и синтетического сиропа.