Читать «Земля любви, земля надежды. По праву любви» онлайн - страница 27

—  Надеюсь, ты не собираешься отправиться в гнездо порока?

—  Пока нет, —  невинно взглянув на тётушку, ответила Изабела. —  Пока я собираюсь с Бруну в кино.

«Час от часу не легче!» —  простонала про себя Мариуза, но вслух ничего говорить не стала, чтобы не наводить племянницу на дурные мысли.

—  Потом расскажешь мне фильм в подробностях, —  распорядилась она, —  я тоже очень люблю кино.

Мариуза сказала это лишь для острастки. Выслушать отчёт Изабелы о просмотре фильма она всё равно бы не успела, так как уже собиралась ехать на вокзал.

В поезде Мариуза всё время думала о Дженаро, ей казалось, что она едет к нему, а вовсе не к свекрови. А когда приехала, то узнала, что старушка и впрямь серьёзно больна, что дни её сочтены. Мариуза была рада, что успела вовремя. Ухаживая за больной, она думала: «Может, и Дженаро сейчас подаст пить бабушке Марии? Может, они уже возвращаются вместе?» Через несколько дней старушка умерла.

Дженаро же повезло избежать похорон. Приехав в Чивиту, он обошёл пустой дом, который показался ему склепом, и заторопился на кладбище к своей Розинье. Ей он всё рассказал и о примирении с Тони, и о внуке, и о Камилии, и о Марии.

—  Ты уж, пожалуйста, давай ему советы, ты всегда была мудрой женщиной в отличие от меня, —  попросил он жену.

Рассказал ей о Мариузе. А о Малу не стал. Розиныо бы это огорчило.

По Чивите он ходил как чужой. Все, как будто, его сторонились. За недолгое время, которое Дженаро прожил на чужбине, он стал здесь чужаком. Трактир, где он когда—  то играл па пианино и который потом закрыли, теперь, был снова открыт. Дженаро посидел на террасе, но ничего, кроме хвастливых речей фашистов, готовых завоевать весь мир, не услышал. В воздухе пахло враждебностью и близкой войной. Дженаро это не поправилось, он и раньше терпеть не мог фашистов. А когда Дженаро попытался поговорить по душам со своим старым приятелем, обругав при этом фашистов, тот мигом его образумил.

—  Режим у нас очень хороший, —  сказал приятель. —  А если он кому—  то не нравится, то недовольные у нас отдыхают на голой скале среди моря. Ты меня понял?

Дженаро понял. Кем—  кем, а дураком он никогда не был. Он понял и то, что чужаком его сделала репутация человека, который никогда не любил фашистский режим.

«Я правильно сделал, что уехал. Жить при фашистах я бы не смог! И не смогу!» —  сказал себе Дженаро.

Он решил продать своё семейное гнездо и распрощаться с Италией навсегда.

На дом он повесил объявление о продаже, а сам отправился на поиски следов доны Луизы. Для начала расспросил стариков и старушек по соседству, не знают ли они каких—  нибудь подробностей о её судьбе. Соседи не забыли старую чудаковатую Луизу, которая не отпускала ни одного просителя без денег, но в точности сказать, что с ней сталось, не могли. Помнили, как бродила по дорогам и ночевала где придётся, потому, что не хотела одалживаться у своего богатого зятя, и они тогда помогали ей, чем могли. А потом она как—  то потерялась из виду. Никто и не задумался, где она, куда пропала. Умерла, наверное, в больнице для бедных, потому что жила как нищая.