Читать «Звездные дороги» онлайн - страница 212

– Ты можешь править в этом доме, Бонито, но ты не правишь Международным флотом. И твоя улыбка ничего мне не говорит. Но когда придет время, выбирать тебе.

– В таком случае я уже выбрал. Я никуда не полечу.

– Когда придет время, – повторил офицер и ушел.

Бонито понял, что его оценивают, и важная часть этой оценки – то, как он поступит с полученной от офицера информацией. В Боевой школе из детей готовили военных командиров, а это значило, что весьма важно было понять, как Бонито распорядится тем влиянием, которое, как выяснилось, он оказывает на своих родителей.

«Смогу ли я помочь им стать счастливыми? – подумал он. – Что это вообще значит – быть счастливым? Мама помогает мне и папе, постоянно делая что-то для нас. Счастлива ли она? Или она лишь надеется, что мы в ответ будем делать что-то для нее и тогда она будет счастлива? Папа любит говорить о своих мечтах насчет Испании. Значит ли это, что для счастья ему нужно, чтобы эти мечты и в самом деле стали реальностью? Или он счастлив уже тем, что у него есть повод поспорить? И не важно даже, если он проиграет в споре? Будет ли он рад, если я приму его цель как свою собственную, или увидит во мне соперника?»

Не так-то просто нести ответственность за счастье других.

И Бонито впервые всерьез занялся изучением собственных родителей, а также того, чего они хотели и в чем нуждались для счастья.

Изучение подразумевало знакомство с материалом. Ему требовалось узнать больше, и он начал устраивать родителям неформальные интервью, расспрашивая об их детстве, о том, как они познакомились, обо всем, что приходило ему в голову. Они с удовольствием отвечали на вопросы, хотя часто пытались увильнуть, не объясняя всего до конца. Но сам факт, что они избегали определенных тем, позволял ему понять их еще лучше.

Но чем больше он узнавал, тем сложнее ему было во всем разобраться. Слишком уж непростыми существами оказались люди. Взрослые совершали множество лишенных какого-либо смысла поступков, а воспоминания их порой казались чересчур невероятными, так что Бонито не мог понять, лгут ли они, или их просто подводит память. И уж точно мать и отец не рассказывали одну и ту же историю одинаково: отец в своей версии всегда был героем, а мать – страдающей жертвой. Хотя в остальном истории ничем не отличались друг от друга, не считая того, что мать никогда не воспринимала отца как своего спасителя, а в рассказах отца мать никогда не играла важной роли.

Бонито начал задумываться, любят ли родители друг друга на самом деле, а если нет, то почему они вообще поженились. Мысль эта беспокоила настолько, что мать, заметив состояние сына, пыталась расспрашивать его, но у Бонито хватало ума ничего не объяснять. Впрочем, вряд ли у него нашлись бы для этого подходящие слова.

Он понимал, что на нем лежит чересчур большая для ребенка ответственность. Как он мог сделать своих родителей счастливыми? Он никак не мог помочь им в том, в чем они нуждались. Единственное, что от него зависело, – то, как он к ним относится. В конце концов – не потому, что отчаялся, а просто потому, что сдался, – он прекратил попытки разобраться в их поведении и отношениях, более не рассчитывая, будто может что-то изменить. Если его неудача означала, что МФ не заберет его в космос, – что ж, прекрасно. Лететь он все равно не хотел.