Читать «Защита никогда не успокаивается» онлайн - страница 86

Маркхэм спросил, может ли он сказать, кто был человек, переодетый полицейским. Охранник указал на Джека Келли и добавил, что впервые понял это, увидев Келли в Уотертауне в июле 1964 года — почти через два года после ограбления.

Маркхэм передал нам показания Баррета, данные еще до суда, и сел на свое место. Я не мог внимательно изучить их, но попросил несколько минут — хотя бы бегло просмотреть. Показания Шены подсказали, где искать то, что нужно. Еще не закончив чтения, я начал перекрестный допрос.

Прежде всего я установил, что на следующий день после ограбления и через пять дней Баррет не рассказал властям об остановке, которую они с Шеной сделали по пути в Хианнис.

— Давая под присягой заведомо ложные показания, вы знали о том, что это — уголовное преступление?

Маркхэм возмущенно вскочил и заявил, что, является эта ложь уголовным преступлением или нет, к делу не относится. Судья Вызански строго взглянул поверх очков на Маркхэма и на свидетеля.

— Одно дело, если при даче ложных показаний человек знает, что совершает преступление, другое дело, если он считает, что просто соврал ради друга.

Баррет заявил, что не знал о том, что это преступление. Они с Шеной договорились выгораживать друг друга, чтобы не потерять работу — они и до сих пор работали там же.

— Сообщали ли вы тем, кто вас допрашивал, еще какие-либо ложные сведения?

Баррет поклялся, что не сообщал. Я показал два места в его первоначальных показаниях, где он утверждал, что пока они ехали, Тони все время находился у задней двери. Баррет подтвердил, что говорил это. Шена сообщил, что Тони говорил с нью-йоркским акцентом, то есть с таким, как у сержанта Билко, персонажа телесериала, которого на протяжении нескольких лет играл комедийный актер Фил Сильверс. Теперь Баррет заявил, что его первоначальные показания о местонахождении Тони основывались на том, что он слышал рядом голос, «как у Билко», чувствовал упершееся в бок дуло и так далее. Глаза у него были все время крепко зажмурены.

Я спросил у Баррета, когда именно и почему он решил изменить свои показания о том, где находился Тони во время поездки? Он замялся и наконец вспомнил, что в 1964 году один почтовый инспектор сказал ему, что он не может быть уверенным в том, где находился «полицейский». И Баррет согласился.

Вот классический пример того, что всегда приводит меня в бешенство. На первом этапе расследования преступления следствию требуется подробный, точный рассказ о случившемся. В это время еще нет обвиняемого, память свидетелей свежа, следовательно, именно эти показания и являются наиболее правдивым описанием преступления. Но когда подозреваемый определен и собираются доказательства для суда, в показаниях свидетелей часто обнаруживаются несоответствия, которые могут помешать обвинению. В подобных случаях следствие нередко толкает свидетелей изменить показания, чтобы подогнать их под свою версию. Один из способов сделать это — «подсказать» возможные ошибки. Другой — уверить свидетеля, что следствие располагает «независимыми данными», которые поддерживают его показания в таких сомнительных вопросах, как опознание обвиняемых. Свидетелю внушают, что, изменяя свои показания, он помогает правосудию. Некоторые представители правоохранительных органов считают, что без подобных методов не обойтись при получении доказательства вины. Однако именно из-за таких лжесвидетельств за решетку попало Бог знает сколько невиновных людей.