Читать «Захвачненные» онлайн - страница 162

— Нет. Я должна сама.

Глубоко вздохнув, я кладу руку на дверную ручку и толкаю её. Двуспальная кровать вдоль дальней стены, сшитое вручную одеяло. Стол под окном, банка из-под ручек, стопка спортивных журналов. Бейсбольные и футбольные плакаты на стене, а также разворот из выпуска спортивного иллюстрированного издания «Купальники». Я качаю головой. Мальчишки. Книжная полка между столом и кроватью, набитая старыми научно-фантастическими романами, вестернами, каким-то Томом Клэнси. Я достаю «Игры патриотов», открываю переплет; да, это Хэнка.

Боже мой, Хэнк. В последнее время он очень плохо себя чувствовал, лежал в больнице. Мы с Дереком на днях навестили его, я и Ида стояли за дверью, пытаясь не подслушивать, как Хэнк и Дерек болтали о том, о сём, но, в конце концов, разговор стал серьёзным. Про Корею и Афганистан. И как справиться с жизнью после войны.

Мотаю головой. Сейчас я не могу думать о Хэнке.

Я кладу книгу вместе с остальными произведениями в пустой ящик. Вскоре полка опустела. Все книги старые, с загнутыми уголками страниц, тысячу раз прочитанные. У большинства на внутренней стороне обложки инициалы Тома. Рания берет корзину с книгами, выпихивает её в коридор, и мы двигаем полку. Я смеюсь, когда нахожу между ней и стеной заначку журналов «Плейбой» - в пределах досягаемости руки лежащего на кровати мальчика. Выбрасываю их, отчаянно сопротивляясь образу Тома-подростка, дрочащего на какую-нибудь глянцевую модель. Кончается всё тем, что я снова и смеюсь, и рыдаю, когда натыкаюсь другое место – между матрасом и пружиной кровати. Там ещё больше порно, а также сплющенная пачка «Кэмел Лайтс» и что-то похожее на двадцатилетний полукопченый косячок. Боже, Том. Какой хулиганский мальчик…

Рания запихивает одежду Тома из комода и шкафа в несколько сумок, завязывая их, прежде чем я её рассмотрю. Мы снимаем плакаты со стены, снимаем с кровати простыни и одеяло. Простыни выбрасываем, одеяло я оставляю для Томми. Прапрабабушка Тома шила его несколько десятилетий назад.

Я плачу, пока мы убираем комнату. Полы пропылесосили, кровать, комод и стеллаж убрали в угол одно под другое. Контейнеры с мусором мы оставили на верху лестницы, чтобы мужчины унесли их в амбар. И, наконец, я снова стою в дверном проеме, глядя на то, что сейчас является просто ещё одной спальней.

— Ты сильная женщина, Рейган, — говорит мне Рания.

— Это просто хлам.

Рания качает головой:

— Нет. Наше имущество, вещи вроде тех, что в этих ящиках, это не просто одеяла и книги. Это воспоминания. Мне кажется, они как будто держат в руках части нас самих. Маленькие кусочки нашей души. Поэтому нелегко увидеть их или почувствовать дух потерянного любимого человека, который живет в этих вещах.

— Ты говоришь так, как будто знаешь это не понаслышке.

— О, да. До того, как я встретила Хантера, я тогда была маленькой девочкой, — она смотрит в пространство, размышляет, вспоминает. — Шла первая из войн. Моя тетя Мейда, она была последним членом семьи, которую мы с братом потеряли, она сильно болела. В честь неё названа моя дочь, просто чтобы ты знала. Она умерла. Я имею в виду мою тетю Мейду. Она умерла, и мы с Хасаном остались одни. У неё было мало вещей. По-моему, только расческа. Может, маленькое ручное зеркало. Когда бомба разрушила дом, всё, что у меня было, всё, что осталось от мамы, папы, тети Мейды и дяди Ахмеда – всё исчезло. Тогда я была слишком озабочена выживанием, чтобы думать об этом. Но сейчас… Я хотела бы, чтобы у меня было что-нибудь от них. Расческа тёти Мейды. Я помню, как она расчёсывала волосы незадолго до смерти дяди Ахмеда. Расчёсывала, расчёсывала и расчёсывала, пока её волосы не засияли, как ночное небо, черное, с сияющими звездами. Жаль, что у меня нет этой расчёски, — Рания качает головой, отгоняя воспоминания. — Немного не твоя ситуация. Но похоже.