Читать «Зарубежная литература XX века. Книга 2» онлайн - страница 125

IX. В зале суда друзья Шен Де (водонос Вая, чета стариков, дедушка и племянница) и партнеры Шой Да (господин Шу Фу и домовладелица) ждут начала заседания. При виде судей, вошедших в зал, Шой Да падает в обморок — это боги. Боги отнюдь не всеведущи: под маской и костюмом Шой Да они не узнают Шен Де. И лишь когда, не выдержав обвинений добрых и заступничества злых, Шой Да снимает маску и срывает одежду, боги с ужасом видят, что миссия их провалилась: их добрый человек и злой и черствый Шой Да — одно лицо. Не получается в этом мире быть доброй к другим и одновременно к себе, не выходит других спасать и себя не погубить, нельзя всех осчастливить и себя со всеми вместе! Но богам некогда разбираться в таких сложностях. Неужели отказаться от заповедей? Нет, никогда! Признать, что мир должен быть изменен? Как? Кем? Нет, все в порядке. И они успокаивают людей: «Шен Де не погибла, она была только спрятана. Среди вас остается добрый человек». И на отчаянный вопль Шен Де: «Но мне нужен двоюродный брат» — торопливо отвечают: «Только не слишком часто!» И между тем как Шен Де в отчаянии простирает к ним руки, они, улыбаясь и кивая, исчезают вверху.

Эпилог. Заключительный монолог актера перед публикой: «О публика почтенная моя! Конец неважный. Это знаю я. / В руках у нас прекраснейшая сказка вдруг получила горькую развязку. / Опущен занавес, а мы стоим в смущенье — не обрели вопросы разрешенья. / Так в чем же дело? Мы ж не ищем выгод, / И значит, должен быть какой-то верный выход? / За деньги не придумаешь — какой! Другой герой? А если мир — другой? / А может, здесь нужны другие боги? Иль вовсе без богов? Молчу в тревоге. / Так помогите нам! Беду поправьте — и мысль и разум свой сюда направьте. / Попробуйте для доброго найти к хорошему — хорошие пути. / Плохой конец — заранее отброшен. / Он должен, должен, должен быть хорошим!»

Т. А. Вознесенская

Эрих Кестнер (Erich Kastner) [1899–1974]

Фабиан (Fabian)

Роман (1931)

Вместе с героем романа Якобом Фабианом мы проживаем короткий отрезок времени — может быть, несколько недель или еще меньше. За этот срок герой в основном терпит утраты — он теряет работу, теряет близкого друга, от него уходит любимая. Наконец, он теряет саму жизнь. Роман чем-то напоминает полотна импрессионистов. Из летучих, как бы необязательных диалогов и не слишком последовательных разнородных событий вдруг проступает картина жизни, застигнутой врасплох и запечатленной с необычайной силой, резкостью и объемностью. Это рассказ о том, как сердце не выдерживает гнетущего противоречия времени. О цене непоказного сопротивления обстоятельствам на уровне отдельной личности.

Действие происходит в самом начале тридцатых годов в Берлине. У Европы — большая перемена. «Учителя ушли. Расписания уроков как не бывало. Старому континенту не перейти в следующий класс. Следующего класса не существует».

Так обозначает свое время главный герой. При этом себе он с безжалостной честностью отводит роль созерцателя. «У других людей есть профессия, они продвигаются вперед, женятся, делают детей своим женам и верят, что все это имеет смысл. А он вынужден, причем по собственной воле, стоять под дверью, смотреть и время от времени впадать в отчаяние».