Читать «Записки психиатра» онлайн - страница 117
Лидия Анатольевна Богданович
Непонятно было, отчего так помолодело лицо Анны Суровой, от улыбки ли, от яркого весеннего солнца или от тайной радости, наполнившей светом ее жизнь. Мне припомнилась беседа Суровой с молодой воспитательницей в троллейбусе.
— Ну, а как та, которая хотела идти на ткацкое производство?
— Маруся? Вы ее знаете?
— Немножко…
— Она уже работает ткачихой на фабрике «Красная Роза».
— Довольна?
— Да. Нашла свое счастье! Эх ты… опять упал… — вдруг забеспокоилась Сурова и подбежала к малышу.
— Чьи это ребята? — спросила я.
— Дети, у которых родителей отняла война…
Упитанные, здоровые ребятишки чувствовали себя отлично. Анна Сурова стала для них второй матерью.
Она нашла себя.
Наследница
Как-то очень давно, когда я была еще совсем юной, хотя уже имела диплом врача, мне пришлось быть на одном банкете. Столы ломились от еды и питья — различных вин. Начинали усаживаться приглашенные, когда последним вошел иностранный гость со своей дочерью. Мужчина был очень красив, но какая странная у него была походка, словно на шарнирах. Казалось, это крупный человек сейчас сделает большой шаг, но вместо этого получался мелкий, почти семенящий шажок…
Как объяснил мне вполголоса один из соседей по столу — знакомый мне известный старый невропатолог, гость является обладателем несметных богатств и последним отпрыском какого-то именитого рода. Дочь была копией отца, хотя отличалась поразительной хрупкостью сложения. Волею случая именитые гости оказались против меня. Нас отделяла полоска стола.
Девушка, на мой взгляд, была лишена каких-либо недостатков, разве только переносица ее, пожалуй, была не в меру широкой, отчего и глаза казались слишком далеко расставленными. Но какие у девушки были глаза! Они излучали изумрудную зелень или отражали морское дно в солнечный день. По крайней мере поэт так бы описал их. Я встречала прекрасных женщин, но подобной я не видала никогда.
Она напоминала мне редчайшее произведение сказочной природы… Кожа ее лица, шеи, рук была поразительной, почти мраморной белизны и так тонка, что у ее широкой переносицы просвечивала голубизна кровеносных сосудов. А какие волосы! Они, как и у отца, отливали красноватой медью. А талия? Мне казалось, что такое сложение могло быть только у восковой куклы. Да можно ли передать словами совершенство?
Девушка была окружена свитой элегантных молодых людей. Они наперебой ей прислуживали.
Я сидела среди двух мужчин. Один, как я уже сказала, врач-невропатолог, другой журналист — стройный молодой блондин с обыкновенной внешностью: слегка вздернутый нос, пухлые, как у детей, губы, самоуверенный взгляд небольших серых глаз. Все же, когда он увидел эту девушку, выражение глаз изменилось. В них появилась почти растерянность, непередаваемое изумление. По всей вероятности, молодой журналист впервые был на таком банкете, а потому плохо соблюдал должный этикет. Он все время смотрел на красавицу-иностранку. Видно было, что девушка поразила его. Это отражалось на его лице.
Что касается самой девушки, то она, кажется, только один раз взглянула на журналиста. Прекрасное лицо ее оставалось непроницаемым.