Читать «Записки китайских летчиков (Рассказы)» онлайн - страница 3

Вот впереди блеснули японские монопланы. Наш отряд пошел на противника. На этот раз силы были примерно равные: навстречу 30 истребителям «И-96» поднялось столько же наших быстрокрылых машин.

Прошло не больше полминуты, как мы сблизились с противником. Завязался бои. Справа на меня капал японский истребитель. Увернувшись от удара, я занял выгодное положение и открыл огонь из единственного пулемета. Стрелять пришлось на короткой дистанции. Было видно, как трассирующие пули осыпали машину. Самолет вспыхнул, как факел. Летчик успел выпрыгнуть и начал плавно спускаться на парашюте. В тот же миг, оглянувшись назад, я увидел у себя на «хвосте» второй самолет. Он выпустил в меня пулеметную очередь, но неудачно. Я принял бой. Развернувшись и зайдя в хвост японцу, я открыл огонь. Японец не выдержал и быстро стал уходить вниз. Я хотел было погнаться за ним, но тут увидел машину Тай Юня, которого атаковал японский истребитель. Тай Юнь был молодым летчиком, он лишь недавно окончил школу. Юноша отчаянно дрался, но противник оказался значительно опытнее и все время сверху «клевал» Тай Юня. Взаимная выручка в бою — основной закон китайского летчика. Я бросился на помощь товарищу. Японец немедленно стал уходить. Началась погоня. Тай Юнь отстал. Мы остались один на один. Как нарочно, в разгар боя отказал последний пулемет. Но японец был уже деморализован, растерян. Он метался из стороны в сторону, тщетно пытаясь спастись бегством. С испорченными пулеметами гнался я за вооруженным самураем, держа его все время на прицеле. Это было весело! Японец не мог понять, почему я не стреляю. Он вконец растерялся и пошел по прямой, даже не пытаясь увертываться от моего самолета. Подойдя почти вплотную к моноплану, я погрозил летчику кулаком. Он растерянно взглянул на меня, словно спрашивая:

— Что я должен делать? Приказывай.

Рукой показал ему в направлении аэродрома. Он понял, кивнул головой и повернул машину в указанную сторону. Я торжествовал, конвоируя пленника к аэродрому. Оставалось лететь еще минут пятнадцать, как вдруг японец сделал резкий разворот на 180 градусов и, перескочив через меня, снова бросился удирать. Это была величайшая наглость! Я решил во что бы то ни стало наказать врага. Японец не заметил, как мой самолет сказался строго под ним. Он не мог меня видеть. Считая, что ему удалось вырваться, он спокойно направился к линии фронта. Пулеметы мои по-прежнему не работали, и я решил прибегнуть к последнему средству — срубить винтом хвостовое оперение у японского самолета.

Отстегнул ремни, прикреплявшие меня к сиденью, чтобы в случае аварии своего самолета выброситься на парашюте. Напряжение достигло своего предела. Казалось, я слился воедино со своей машиной. Гигантский прозрачный диск пропеллера приближался к самолету врага. И вот, подойдя снизу к вражескому моноплану, я рубанул винтом левую плоскость. Мотор взвыл, как будто ему было больно. Машина вздрогнула, готовая рассыпаться. Передо мной мелькнуло искаженное страхом лицо японского летчика, и в следующие секунды вместе со своей машиной он врезался в землю. Клубы огня и дыма взметнулись к небу. Враг был примерно наказан. Я приготовился к прыжку, но почувствовал, что машина еще держится в воздухе. Сбавил газ и на малых оборотах добрался до аэродрома. Винт был погнут, лопнула рама, но самолет все же удалось сохранить.