Читать «Запах атомной бомбы. Воспоминания офицера-атомщика» онлайн - страница 170
Валентин Иосифович Вишневский
Но старые догмы и имперские амбиции все же дают о себе знать. Хочется попугать друг друга старыми испытанными страшилками, активизировать вирусы недоверия, куда-то что-то перенацелить. Империи боятся спокойствия, так как за спокойствием следует застой, а потом — неизбежный распад.
Я это понял давно, а потому все эти пятьдесят лет старался как можно дальше держаться и от политики, и от ее любимого инструмента — армии.
В этой заключительной главе я кратко расскажу о том, что было со мной после увольнения в запас, к чему привела изнуряющая гонка вооружений Советский Союз, как непросто происходило прощание Украины с ядерным оружием, размещенным на ее территории, что стало с полигоном в Багерово и о судьбе некоторых из моих товарищей, отдавших лучшую часть жизни «ядерному щиту» несуществующей страны.
Первый год после демобилизации я проработал в Харьковском институте мер и измерительных приборов. В теплотехническом отделе занимался разработкой и изготовлением полупроводниковых термохолодильников для градуировки термометров. Этой спокойной и мирной работой я бы продолжал заниматься и дальше, но жилищный вопрос, который, как известно, способен испортить многое, встал передо мной во весь свой неприятный рост. К этому времени я уже женился на той симпатичной девушке Лиле, которая меня водила на каток, и мы уже ждали ребенка. Жизнь вместе с родителями в крохотной комнатушке меня мало прельщала, и я стал искать новую работу с квартирой.
И тут дала о себе знать система, которая незримо отслеживала нас, офицеров Министерства среднего машиностроения, вышедших в запас.
Однажды Слава Магда, Глеб Лысов и я получили приглашение на встречу с неким работодателем по фамилии Демирханов. Встреча состоялась в номере гостиницы «Спартак» на бывшей улице Свердлова. С каждым из нас говорили отдельно.
Живой и энергичный армянин Рача Арамович Демирханов оказался ведущим ученым «предприятия п/я 0908», находящегося в городе Сухуми. Вместе с ним в номере присутствовал начальник отдела кадров института Серегин В. И.
Они предложили мне должность инженера с окладом 1400 рублей и двухкомнатную квартиру. От такого предложения трудно было отказаться, тем более, что оно осуществлялось по переводу. Так я снова оказался в системе Министерства среднего машиностроения, о чем узнал уже в Сухуми.
Меня часто спрашивали: как могли человека, побывавшего в немецкой оккупации, привлекать к работе с секретной военной техникой, приглашать в организации, связанные с новейшими технологиями? Для меня это тоже долгое время было необъяснимым. Но факт остается фактом — я таким был не один. К примеру, Костя Камплеев, мой сокурсник и сверстник, оставался в оккупированном Харькове. Скорее всего, спецорганы, охраняющие безопасность страны, установили критический возраст, ниже которого привлечение к оборонной тематике считалось допустимым. Это возраст мальчишек, которым во время войны было 10–12 лет. С более старшими — дела обстояли сложнее.
