Читать «Запах атомной бомбы. Воспоминания офицера-атомщика» онлайн - страница 118
Валентин Иосифович Вишневский
Бахарев: «Хватит с меня и одной…»
Камплеев: «Будущая война — война ученых, война инженеров, следовательно, нам там делать нечего».
Кобыляцкий: «Тогда я всех схаваю и стану майором».
Кузнецов: «Мне бы службу в Тростянце — разведу я себе козочек, свинство».
Савельев: «Боюсь, что война будет не такой, как мы о ней мечтаем».
Крыжко: «Придется все-таки доказать, что не даром получал когда-то 1101 рубль».
Вишневский: «Мир — это хорошо, но скучно, война — это плохо, но веселей».
Магда: «Война — это то слово, которое говорит само за себя».
Караванский: «Лучше инженер, чем офицер, но если будет война, то: „смерть капитализму!“».
Рожков: «Война? Нет, это не для меня».
Коваленко: «Армия сменила диплом на погоны, а война сменит голову на череп».
Следует отметить два обстоятельства. Первое: люди, которым в руки вручалось самое смертоносное оружие, смотрели на войну, в основном, пессимистически, если не сказать — негативно. Второе: армейская служба, в нашем понимании, явно проигрывала в сравнении с гражданской инженерной работой.
Интересно, что такой же безрадостный взгляд на службу в армии был не только у нас, южан. По доходившим к нам сведениям, у «северян», как мы называли тех, кто остался служить в России, тоже наблюдалось недовольство и брожение.
Об этом рассказал Магда, который на несколько дней ездил по семейным обстоятельствам в Харьков. Он сообщил, что в Москве демобилизовались Глеб Лысов и Коля Васильев. Уходили из армии разными путями, с трудом преодолевая сопротивление военных чиновников.
Васильев, например, прекратил получать денежное довольствие, скрывался от финансовых работников, не ходил на занятия. Потом стал посещать госпитали, где жаловался на здоровье, проходил разные комиссии. Комиссовался он как «жертва женевских переговоров» — ЖЖП. Так называли офицеров, которые попали под сокращение в 640 тысяч военнослужащих. В результате был признан негодным к службе, получил кучу денег и уехал в Таганрог. Сейчас работает в университете ассистентом на кафедре радиотехники.
Лысов сразу пошел по медицинской линии освобождения от армии, комиссовался и стал получать пенсию.
Необычный путь демобилизации избрал Адонин. Он стал сознательно нарушать дисциплину: дебоширил и пьянствовал. В драке запустил табуреткой в комендантский патруль, в результате чего получил 15 суток гауптвахты. Офицерский суд чести вынес решение уволить Адонина из армии. Но радость его была преждевременной: решение суда пересмотрели, и он был понижен в должности. В звании дальше понижать было некуда.
