Читать «Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается)» онлайн - страница 385

Седрик нервно хихикнул.

— Ну, это… это…

— Не отпирайтесь. У вас на пальце было пятно от грима. Темно-красного цвета.

— Боже, какое у нее острое зрение! — воскликнул Седрик. — Ах, дражайшая миссис Аллен! Как она, должно быть, помогает вам в вашей работе!

— Короче говоря, вы…

— Старец был наиболее ярким примером всей этой фантасмагорической напыщенности, — прервал его Седрик. — И я не мог устоять. Кот?.. Да, это тоже моя идея. Потому что очень смешно: в актерской семье даже кот красит усы — своего рода наглядный каламбур, понимаете?

— А шутка с надувной подушечкой?

— Излишне грубовато, конечно, хотя в этом есть что-то такое раблезианское, вы не находите? «Изюминку» купила Соня, а я — не стану отрицать, — я подложил ее в кресло. Ну а почему бы и нет? Если мне будет позволено протестующе пискнуть, то разрешите спросить, дорогой мистер Аллен, разве все эти шалости имеют хоть какое-то отношение к вопросу, который вы расследуете?

— Как мне кажется, эти шутки могли быть задуманы с целью повлиять на условия завещания. А поскольку у сэра Генри было два завещания, согласитесь, что у нас есть причины для серьезных размышлений.

— Боюсь, такие тонкости не для моих утлых мозгов.

— Ведь все знали, что до последнего времени в завещании на первом месте стояла младшая внучка сэра Генри, верно?

— Старец был непредсказуем. Мы все по очереди то ходили у него в любимчиках, то впадали в немилость.

— Если так, то разве нельзя было, приписав Панталоше эти проделки, серьезно понизить ее шансы? — Родерик помолчал, ожидая ответа, но его не последовало. — Почему вы допустили, чтобы ваш дед поверил в виновность Панталоши?

— Этому мерзкому ребенку вечно сходят с рук самые хулиганские выходки. В кои веки пострадала без вины — для нее это наверняка новое ощущение.

— Понимаете, — упорно продолжал Родерик, — летающая корова была последней в серии этих шуток, и, насколько нам известно, именно она окончательно побудила сэра Генри изменить в тот вечер свое завещание. Ему весьма убедительно доказали, что в истории с коровой Панталоша ни при чем, и, вероятно не зная, кого подозревать, сэр Генри решил отомстить всей семье разом.

— Да, но…

— Итак, тот, кто причастен к этим шуткам…

— Согласитесь по крайней мере, что я вряд ли стал бы прилагать усилия, чтобы меня вычеркнули из завещания.

— Я думаю, такого исхода вы не предвидели. Возможно, вы рассчитывали, что, устранив главного конкурента, то есть Панталошу, вы вернете себе утраченные позиции. Другими словами, получите примерно то, что отводилось вам в завещании, зачитанном на юбилейном ужине, или даже намного больше. Вы сами сказали о своем соучастии с мисс Оринкорт в одной из этих проделок. Более того, вы дали мне понять, что по меньшей мере были осведомлены обо всех разыгранных шутках.

— Ваши разговоры о каком-то соучастии меня просто коробят, — скороговоркой сказал Седрик. — Я возмущен этими инсинуациями, и я их отвергаю. Своими домыслами и таинственными намеками вы ставите меня в крайне неловкое положение. Да, я вынужден признать: мне было известно, что она делает и почему. Эти проказы меня веселили, они хоть как-то оживляли всю эту юбилейную тягомотину. А Панталоша — отвратительное, мерзкое создание, и я нисколько не жалею, что она вылетела из завещания. Уверен, она была до смерти довольна, что незаслуженно прославилась благодаря чужим шалостям. Вот так-то!