Читать «Загадка Алатырь-камня» онлайн - страница 18

Спустя год июль вновь бесцеремонно ввалился в август: из ночей ушло тепло. Когда у первой молодой пары, Латкая и Джохи, родился мальчик, поначалу никто не понял, что стал свидетелем высокой и загадочной воли небес. Даже мудрые шаньюй с каназором и своими шаманами ничего не почувствовали. И уж тем более никто не догадывался, что на Землю пришел первый гунн, которого назвали по-эрзянски Тумаем. Он был черноволос, скуласт, а узкие его глаза скоро стали из желтых отцовских карими-прекарими – материнскими.

Кстати, хунну нисколько не возражали, с легкостью перенимая имена народов, среди которых жили. Так, в имени хуннского вождя Юйчугяня отчетливо слышна китайская основа. Столь толерантное отношение к наречению потомства с годами станет характерным и для стремительно расплодившихся гуннов.

Следом счастливым папашей стал и Мельцет, затем детский смех зазвенел из соседнего сруба, после диким плачем отметил собственное рождение еще один человечек. В общем, что тут говорить? Отныне производство маленьких скуластых, кареглазых и темноволосых гуннов встало на широкую ногу. В мире лучин и свечей, без электрического света, радиоприемников и телевизоров, смартфонов и Интернета многие зачатия происходили просто так: от безделья и скуки.

Только Гарму одолевали мучительные сомнения. Уж взаправду любит ли ее Оянушка, если до сих пор не позвал замуж? В то же время Оян вволю налюбовался светловолосыми эрзянскими красавицами. Порой, сжимая в объятиях свою Гарму, парень воображал, что под ним задыхается от счастья какая-нибудь местная девушка.

Гарма ощущала это тем самым удивительным чутьем, каким природа в большой компании с богами одаривает всякую женщину. На глаза наворачивались слезы, но они нисколько не походили на те слезы наслаждения, которыми счастливая Бендзея каждодневно одаривала своего Мельцета.

И нисколько постельная бездарность Ояна не зависела от чистоты неба. Гарма засыпала неудовлетворенной и в дождь, и в град, и в снег, и жаркой летней ночью.

Глава 6. Позор юнократии

Слава о творящейся в Долине Ручьев – будущем Атяшеве – невообразимой и безграничной любви быстро раскатилась по окрестным мокшанским да эрзянским поселениям, что аккуратно расположились между реками Сурой и Мокшей, Белой и Волгой. Размеренная и тихая жизнь получила пробоину, о последствиях которой не мог знать никто.

Оттуда и отсюда на вечеринки в Долину Ручьев стали съезжаться финно-угры, которых русский язык спустя века объединит названием «мордва». По сей день мокшане называют себя (в том числе при переписях населения) мокшанами, эрзяне – эрзянами, но русские тех и других, вместе взятых, упорно зовут мордвинами.