Читать «Завтра вновь и вновь» онлайн - страница 169

– Я нарисую с тебя принца, – говорит она. – Он выколол себе глаза в ежевике. Ну вот, я нарисую его с тебя, тогда твои мучения с глазом хоть для чего-то пригодятся.

– Ладно, только это мне дорого обошлось.

– Знаю, знаю, – отзывается тетя. – Возьми еще штруделя.

Тетя привлекает мое внимание к прессу, который называет просто «фиговиной», – старому чугунному механизму, похожему на пишущую машинку-переростка.

– Для текстов, – объясняет она. – Для твоей поэзии. Ты можешь работать одновременно со мной.

Тетя вручает мне два ключа на связке, маленький – от ящика с набором шрифтов, а большой – от шкафа с дорогой бумагой.

– Вот, – говорит она и ставит ящик на второй стол, рядом с прессом. В ящике лежат металлические кубики, на каждом – разные буквы, строчные и прописные. – Это легко.

И тетя объясняет, как вставить буквы в наборную доску. Она набирает «Здесь живет Джон Доминик Блэкстон» и показывает, как покрыть буквы чернилами и вставить лист в механизм.

– Можешь повесить себе на дверь, – говорит она, протягивая мне отпечаток. – А теперь попробуй сам. Для начала что-то простое.

Я вожусь с буквами, подбирая металлические блоки. С моими руками это непросто, но тетя помогает. Тяжесть букв в руках каким-то образом умиротворяет, словно язык превращается в скульптуру, становится осязаемым. Я выбираю замысловатый готический шрифт, заглавные буквы. Не знаю, что мне хочется набрать, пока не складываю три первые буквы: Б-О-Л, а потом добавляю остальные: В-А-Н.

БОЛВАН.

– Что значит болван? – спрашивает тетя, когда отпечаток закончен – единственное черное слово посреди белоснежной страницы.

– Сам толком не знаю, – отвечаю я.

* * *

Засыпаю я с трудом, а потому по ночам сижу на веранде, завернувшись в плед, и смотрю в полуночное небо, пью бренди и молоко, наверное, пью слишком много, но я не могу отключиться, пока не погружусь в отупляющее опьянение. Я размышляю о Болване. О чем он думал, когда я находил следы и шел за Альбион, как по путеводной нити в лабиринте, раскрывая всю работу, которую он проделал. Он знал про Дом Христа. Знал о Тимоти и Уэйверли, знал об убийстве Ханны, возможно, и о других убийствах.

Он погрузился в этот кошмар, как и я, и не понимал, что предпринять, когда отбросил поверхностную шелуху и вскрыл, сколько мертвых женщин оставил после себя Уэйверли, в точности как и я не знаю, что делать дальше. И тогда он устроил этот мемориал в Питтсбурге, геоинсталляцию со смертью Ханны, потому что не мог просто отбросить все зло, которое обнаружил, но боялся его раскрыть и к тому же хотел помочь Альбион исчезнуть, вероятно, влюбился в нее. Могу ли я допустить, чтобы все это было впустую? Несмотря на его угрозы и на то, что он стер Терезу, Болван, скорее всего, меня боялся, считая одним из них, человеком Уэйверли. Я ненавижу его за то, что он мне причинил, за Терезу, но я его понимаю. Я допиваю бренди и молоко и наливаю еще чуть-чуть спиртного. Как бы мне хотелось, чтобы Болван был здесь и помог через это пройти. Как бы мне хотелось, чтобы он был жив.