Читать «Завещание с простыми условиями» онлайн - страница 116

чужой голос

До завтра, папа!

Кухня встретила меня неприветливо. Мне показалось, что воздух наполнен удушающей тяжестью. Углы небольшой комнатки странно потемнели, и я пару раз мнительно покосилась на них — так и казалось, что там кто-то прячется и следит за мной внимательными глазами. Не сумев отделаться от неприятного ощущения, я налила какао, захватила пачку хрустящих хлебцев и поднялась наверх.

Усевшись по-турецки на полу, прихлебывая горячий напиток, я рассматривала бумаги, которые принесла из гостиной.

«Завещание.

Я, Вильгельм фон Краузенштайн…»

Наверно, какао обладает снотворным эффектом — меня вдруг стало сильно клонить в сон.

«…находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество своей единственной дочери, Печатниковой Марте Вильгельмовне…»

Я зевнула.

«…после моей смерти имущество переходит в полное ее распоряжение

Я гордо улыбнулась.

при соблюдении некоторых условий…»

Далее шли уже знакомые мне условия, как то: достижение возраста двадцати пяти лет, проживание с гадким портретом, выпроваживание гостей до полуночи…

И еще.

«Марта имеет право отказаться от завещания. При этом необходимо сообщить об отказе представителю наследодателя Корсакову П.И. в письменной форме не позднее трех дней до вступления его в законную силу. В этом случае все наследуемое имущество переходит в Фонд академии наук».

Значит, еще вчера я могла отказаться от завещания!

…Но до сегодняшнего дня я не могла его найти… Наследодатель надежно прятал его от меня.

Теперь я понимаю, почему.

Но, к сожалению, теперь уже слишком поздно.

Воспоминание коснулось уха легким шепотом ангела, пролетевшего вчера над головой:

«Завтра будет поздно…»

Слова эти молоточками застучали в мозгу; к горлу подкралась тошнота. Я быстро хлебнула какао из чашки, облив при этом ворот пижамы.

Осознание того, что назад пути уже нет, вызвало непередаваемое чувство, что я заблудилась в лабиринте.

«При отсутствии письменного отказа завещание вступит в силу 2 ноября 2003 года».

Дурманящий сон начал валить с ног.

«…Примечание.

Завещание действительно только при подписании договора о залоге…»

Последнее слово больно толкнулось в мозг, и он проснулся.

ДОГОВОРА.

Корсаков говорил о каком-то страшном договоре…

Я лихорадочно перевернула страницу.

Вот он, договор. С виду небольшой. Напечатан красиво, на гербовой бумаге.

О чем же я сдуру да спьяну договорилась с мертвым папашей?

«Идиотка», — выругалась я про себя и, водя пальцем по строчкам, начала читать.

«Печатникова Марта Вильгельмовна, именуемая в дальнейшем «наследница», с одной стороны и (имя неразборчиво, на незнакомом языке) с другой стороны заключили договор о нижеследующем…

Наследница принимает условия завещания и обязуется их соблюдать…»

Похоже на какую-то дурацкую расписку.

И герб какой-то дурацкий — похож на… на…

Три сцепленные между собой шестерки.

Смутное предчувствие сдавило сердце.

«…на срок в одиннадцать дней, до наступления возраста полных двадцати пяти лет наследница отдает свою душу в залог…»

Непонятно. Какую душу?..

А договор, по-моему, не с отцом…

И мерзкий холод пролез под теплую синюю пижаму.