Читать «За морями, за горами» онлайн - страница 2

— Синие, зелёные, красные бобы. Ай-я, ай-я, красные бобы!

Вдруг чей-то голос сказал:

— Не бывает красных бобов. A-ту поднял голову — никого.

По сторонам посмотрел — тоже никого. Обернулся, в дом заглянул— и там никого.

«Хэ, это мне послышалось», — подумал он и снова принялся за стручки.

— Ай-я, ай-я, синие бобы! Ай-я, ай-я, красные бобы! — запел он.

— Не бывает красных бобов, — ещё яснее, чем в первый раз, прозвучал тот же голос.

Страшно удивился А-ту. Опять посмотрел по сторонам, опять заглянул в дверь, не спрятался ли там кто-нибудь, но никого не было.

— Странно, кто же это говорит?

— Это Доу-эр-боб, — услышал А-ту.

— Где же ты? — спросил А-ту.

— Здесь, в самом большом стручке.

А-ту поспешно отыскал самый большой стручок и только хотел его расщепить, как он сам треснул и раскрылся, и оттуда выпрыгнул маленький человечек. От макушки до подошв в нём было не больше одного цуня. А цунь, вы знаете, не больше маленького мизинчика. Кожица его была белой как снег, а всё остальное было зелёным: зелёные волосики на голове, зелёные брови и ресницы и даже бусинки глаз — зелёные. На нём была зелёная одежда и такие же зелёные туфельки.

A-ту даже подпрыгнул от испуга: в первый раз увидел он чудо! Но потом завёл разговор:

— Ты так и живёшь в стручке?

— Да, — ответил боб. — Я всегда живу в самом большом стручке.

— А что ты там делаешь?

— Пою песни.

A-ту очень обрадовался и сказал:

— Как хорошо! Я очень люблю, когда поют. Вот я буду чистить стручки, а ты мне пой.

И он начал отбирать стручки, а боб запел:

Очистишь стручки, поджаришь бобы. Кушай на здоровье сладкие бобы!

Как только боб запел, A-ту почувствовал в себе необыкновенную силу, пальцы его весело затанцевали, и корзинка вмиг наполнилась очищенными бобами.

— Чудесно! — прошептал изумлённый А-ту. — Прошу тебя, боб, давай жить вместе.

— Давай, — ответил боб. — Только не забывай обо мне, как бы ты ни был занят. А я буду петь тебе песни.

На следующий день A-ту положил стручок в карман и отправился вместе с отцом убирать пшеницу.

Как только его руки дотронулись до стеблей пшеницы, боб тихонько запел:

Мы пшеницу уберём и на мельницу снесём, Мы пшеницу уберём и лепёшек напечём.

И снова, услышав песенку боба, A-ту почувствовал в себе необыкновенную силу. Движения его стали стремительными, как порывы горного ветра, и работа пошла вдвое быстрее. Отец, всегда обгонявший А-ту, теперь отставал от него и жаловался на свою старость.

Через два дня A-ту отправился с отцом мотыжить землю. Стручок он снова положил в карман, и, как только поднял мотыгу, боб запел:

Мы работаем опять, раз, два, три, четыре, пять. Разрыхлим мотыгой землю, чтобы мягко было спать!

Как и в прошлый раз, услышав песенку, A-ту стал работать вдвое быстрее, и отец никак не мог угнаться за ним.

За что бы ни брался А-ту в этот год, он всё делал вдвое быстрее, и, конечно, урожай они собрали вдвое богаче. Амбар доверху был засыпан зерном, баклажаны выросли величиной с кабачки, кабачки — величиной с тыкву, а тыква — величиной с бочку.