Читать «За зеркалами (другая редакция)» онлайн - страница 5

Мальчик даже внимания не обратил на него, продолжая смотреть в спину удаляющемуся сверстнику.

— Ах ты, ублюдок, — садовник с лопатой наперевес подбежал к воротам, — ты чего ошиваешься здесь каждую неделю? Думаешь, я не замечал тебя? Иди отсюда, или я в полицию позвоню.

— Позвони, — сказал безучастно, не отрывая глаза от Криса, открывающего массивные темные двери, и думая о том, что садовник навряд ли свою угрозу выполнит. А жаль. Сегодня ему снова негде было ночевать.

* * *

Четырнадцать лет спустя.

Трель телефонного звонка безжалостно вспорола тишину, установившуюся в кабинете. Я неспешно подошла к кулеру, подставляя стакан под кипяток. Кофе. Выпить, и, может быть, непрекращающаяся головная боль отступит. Хотя бы ненадолго. Ложку сублимированного кофе и пол-ложки сахара. Распахнуть окно настежь, чтобы не задохнуться от забивающегося в нос запаха свежей краски на стенах. Стойкий и вонючий, он поглощает даже аромат напитка. И, наконец, сделать долгожданный глоток горячей жидкости, облегченно выдыхая, обхватывая кружку пальцами, чтобы согреться. Глядя, как играет пронизывающий холодный ветер с бумажным пакетом, то подбрасывая его вверх, то безжалостно кидая на землю, нетерпеливо треплет, когда тот цепляется за растопыренные щупальца-ветви уже голых деревьев.

И, наконец, благословенная тишина… ненадолго. На несколько секунд, позволяющая спокойно выдохнуть… показалось — впервые с того момента, как мы с Люком поехали на место преступления.

Трудно привыкнуть к смерти как к таковой. А к убийствам — тем более. Когда же смерть после болезни приходит за детьми… за теми, кому точно не настало время умирать, это кажется кощунственным. Кажется верхом несправедливости. Пока, дойдя до этой самой вершины, не понимаешь, что есть еще более высокая, еще более опасная и острая… та, на которой детей убивают. Убивают безжалостно и бесчеловечно.

Иногда я думала о том, что первое дело… первый труп — как первая любовь. Его не забываешь никогда. Не просто лицо, обстоятельства, место, но и свои собственные эмоции от столкновения с ним. Свой страх, омерзение, дрожь в коленях и устойчивое чувство тошноты. А еще чувство вины перед ребенком… всепоглощающее, гнетущее чувство вины за то, что теперь он по ту сторону черты, а ты можешь лишь обещать ему и себе найти ту сволочь, что отправила его туда. Потом их будет много… трупов. Отец всегда говорил, что со временем они могут слиться в какую — то серую массу убитых тел, сухих строк из уголовных дел и приговоров суда, а первое дело о преступлении против жизни — оно так и останется тем самым первым ножом в твою веру в человечность.

Моим первым был Тими. Я «познакомилась» с его телом месяц назад. Познакомилась и дала слово ему и себе, что обязательно найду тварь, которая убила его. Но вот на очереди уже пятый, а единственное, в чем я продвинулась — это связала его смерть со смертями четырех других детей.

— Ева… Ева, спокойнее, — Люк придерживает меня за плечи, стоя сзади, обдавая дыханием с запахом ментола, и меня снова накрывает приступом тошноты.