Читать «За "базар" отвечу» онлайн - страница 50

В мою юридическую консультацию приехал солидный мужчина лет пятидесяти, сказал, по чьей он рекомендации, и попросил взять защиту его близкого знакомого Царекова, которого прямо сейчас «прессуют» на Петрах.

Я согласился, совершенно не подозревая, с какими трудностями и неприятностями мне предстояло столкнуться.

Когда на следующее утро я приехал в Следственное управление ГУВД и узнал, что делом Царекова занимаются в отделе по борьбе с организованной преступностью, понял, что ничего хорошего от этого ждать не придется.

Следователь попался неприятный, на мое вполне законное требование предоставить встречу с клиентом ответил, что завтра на допросе и очной ставке я и смогу побеседовать с ним.

— Да при чем тут завтра и ваши планы, — запротестовал я, — когда мне сегодня нужно увидеться с подзащитным.

Но следователь был неумолим. Это только в Уголовно-процессуальном кодексе декларируется равенство сторон на следствии, а реально хозяином положения оказывается следователь. Я понял, что к этому делу враждебно настроены. Следствию нужно было еще продержать обвиняемого в изоляции от адвоката с целью психологического воздействия на него.

На следующий день в назначенное время я пришел на Петровку. За мной уже была установлена «наружка», о чем я, естественно, не имел понятия. На Царекова жутко было смотреть, его безжалостно избили, особенно болезненные удары пришлись на грудную клетку. Мы стали готовиться к предстоящему допросу и очной ставке. Цареков настаивал на версии, что он требовал и получил деньги, которые, по его словам, принадлежали ему после сделки с обменом его квартиры. Подобные действия можно было в лучшем случае квалифицировать как самоуправство, за которое полагалось два-три года лишения свободы. Статьи по самоуправству и вымогательству, как пограничные, легко переквалифицировать из одной в другую. Хотя за вымогательство можно схлопотать срок до 10 — 12 лет. Опытные клиенты и адвокаты стараются этим воспользоваться.

Но и следователи по-своему пытаются взять в оборот «погрешности» в букве закона. А наш следователь еще и был агрессивно настроен против обвиняемого и, задавая свои вопросы, пытался поймать его на ответах, которые подвели бы Царекова под статью «вымогательство». Но Цареков умело парировал. Наступил черед очной ставки.

Вошла пострадавшая, Елена Т. По ее версии, Цареков приехал к ней с бандитами и, угрожая оружием и изнасилованием, заставил отдать ему из сейфа деньги.

Когда она подробно расписывала угрозу изнасилования, я по бурной реакции Игоря предположил, что пострадавшая явно сгущает краски.

Наконец можно было задавать вопросы и со стороны адвоката. Я сразу обратился к пострадавшей с вопросом-ловушкой. И в случае удачи думал перевести обвинение Царекова на самоуправство.

Начал я издалека, как бы интересуясь, в каких купюрах были деньги, и между прочим уточнил, а была ли это валюта?