Читать «Журнал «Вокруг Света» №09 за 1972 год» онлайн - страница 37

Куда бы ни шел человек, за спиной у него остаются надежные, прочные вещи, чтобы мог вернуться и успокоиться возле них, набираясь уверенности и внутренней тишины. Придумать что-нибудь новое — не такая уж и трудная для него задача. Гораздо трудней под напором дразнящей новизны соблюсти такт по отношению к вещам, которые так давно уже служат ему, что кажутся иногда даровыми, чересчур простоватыми...

Но истинная цена всякой вещи проверяется — и, может быть, наиболее убедительно проверяется она искусством. Сколько от всех времен, от всех народов — от мифологических глубин отсчитывая — дошло до нас преданий, посвященных очагу! Или сколько прекрасных стихотворений, из которых можно было бы составить маленькую антологию, написано о русской печи!

Память о добром огне родительского жилья светится отблесками. Она входит в синтаксис человеческого существования как особая временная категория — незабываемое прошедшее время.

Ю. Лощиц

Венгрия Лесная

Бывает, что пристанет к какой-нибудь стране или краю эпитет и, укрепившись от многократного повторения в нашем сознании, начинает определять восприятие этой страны (особенно если мы там не бывали или были очень мало). Эпитеты бывают разные: «солнечная», «туманная», «край гор», «страна тысячи озер» и т. д. За Венгрией прочно закрепилась характеристика «степного края», «страны бескрайней пушты», «земли полей и виноградников». Поэтому не сразу представляешь себе, что и определение «лесная» подходит к Венгрии ничуть не менее, чем все приведенные выше. Тем не менее определение это совершенно справедливо: ведь леса здесь занимают больше чем миллион гектаров, то есть шестую часть страны! А богатством животного мира венгерские леса превосходят зеленые моря куда более лесистых стран мира. Кабаны, благородные олени, серны, муфлоны, лисы, зайцы, фазаны, куропатки, дрофы живут в Венгрии в самом непосредственном соседстве с человеком, что и не мудрено, ибо средняя плотность населения этой страны в самом что ни на есть центре Европы примерно сто человек на квадратный километр. Казалось бы, где уж тут уместиться на том же квадратном километре еще и животным? Однако количество диких зверей и птиц в Венгрии не уменьшается, а, наоборот, растет из года в год. Объясняется это в первую очередь большой любовью венгров к своим четвероногим и пернатым согражданам. Но дело, естественно, не только в этом. Венгрия — одна из первых в мире стран, сделавшая звероводство и спортивную охоту немаловажными отраслями своей экономики. Для этого венгерским зоологам и охотоведам пришлось пересмотреть сами понятия «звероводство» и «охота». Звероводство в Венгрии — это не вольеры с десятками тысяч животных; венгерские зверофермы — все тот же миллион гектаров лесов плюс озера плюс степи плюс даже возделанные виноградники и пшеничные нивы. А охота в Венгрии — это не только (и, пожалуй, не столько) количество добытых шкур и тонны мяса, но количество проданных лицензий на право отстрела определенного зверя, а иногда, если угодно, просто разрешение на право побродить с ружьем (не только для романтики, но и для безопасности) в одиночку или в сопровождении егеря, пешком или на двуколке. И стоимость лицензии зависит от несколько непривычных на первый взгляд величин: длины кабаньих клыков в сантиметрах, веса рогов в килограммах и даже количества отростков на них. Для знатока эти единицы измерения, разумеется, говорят многое: чем старше зверь, тем длиннее клыки у вепря, тем тяжелее и ветвистее рога у оленя. Венгерские организаторы «охоты на экспорт» просто взяли в расчет то, что ценят сами охотники: охотничий трофей. Действительно, самый крупный кабан весом килограммов в 100—120 в пересчете на мясо принес бы в государственную копилку долларов 100—150. Но венгерские хозяева лесов положили в основу другое измерение, и лицензия на отстрел такого «суперкабана» для охотника-интуриста стоит от 2 до 10 тысяч долларов! И, оказывается, это еще даже дешево в сравнении с ценами на европейском охотничьем рынке. Недаром же импортеры из ФРГ ежегодно закупают в Венгрии сотни тысяч живых зайцев, чтобы затем выпустить их в своих охотничьих угодьях, которые сдаются внаем местным охотничьим обществам и туристам по таким ценам, что доходы от этой аренды с лихвой покрывают все издержки по импорту. Но, «экспортируя» охоту или «импортируя» интуристов-охотников, Венгрия отнюдь не забывает о собственных спортсменах: более 80 процентов всех охотничьих угодий и две трети всех лесных охот сдано в аренду 800 добровольным обществам охотников. В них состоит около 20 тысяч человек. Разумеется, им не нужно платить огромных сумм за право подстрелить оленя или кабана: арендная плата в год для охотничьего общества в 20—40 человек составляет примерно 8 копеек (на наши деньги) за гектар угодий. Леса в Венгрии содержатся в идеальном порядке, в них строго регулируется не только количество ежегодных лесосек, но и место, и даже время рубок: чтобы не беспокоить зверя и боровую дичь в период отелов, гнездования, выведения птенцов. Охраной леса и его богатств занимаются лесники: содержат леса в порядке, оберегают их от пожаров, а зверей и птиц — от пули браконьера. Но и те люди, что объединены в охотничьи общества, тоже несут добровольную службу по охране леса. В Венгрии каждый охотник — лесник. Потому-то Венгрия, где за последние десятилетия население увеличилось, не только сохранила, но и приумножила обилие дичи в своих лесах и степях. Вот и на квадратный километр охотничьих угодий ныне приходится как минимум двадцать голов крупного зверя и около 200 зайцев, фазанов, куропаток, не считая перелетных птиц: уток, гусей, вальдшнепов. Венгрия превратилась, можно сказать, в мировой центр охоты. Но не только сердцу охотников милы венгерские леса. Сотни тысяч горожан регулярно приезжают сюда просто отдохнуть в тишине, под сенью буков и елей. Обычно считается, что такой наплыв горожан в леса — а в летнее время он случается ежедневно — приводит к тому, что лес становится чем-то вроде филиала городской свалки. В Венгрии этого не происходит, ибо венгры с детства воспитаны в духе глубочайшего уважения к родной природе, и слова «лес — достояние нации» они понимают буквально. Иштван Фекете (несколько его зарисовок о временах года в венгерском лесу мы печатаем ниже) всю жизнь проработал лесником и всю жизнь писал книги о лесе и его обитателях. Его книги помогают нам понять, что любовь к природе, привитая целому народу, — чувство далеко не созерцательное, оно лежит в основе той большой заботы, что позволяет сберечь природу даже в очень густонаселенной стране в центре Европы.