Читать «Журнал «Вокруг Света» №05 за 1972 год» онлайн - страница 6

Харадзе руководит атакой на звезды, он председатель КЗА — Комиссии звездной астрономии Астросовета АН СССР. И когда однажды он получил телеграмму, где это сокращение было расшифровано как «председателю колхоза», он невольно улыбнулся: работать на звездном поле приходится так же упорно, как и на колхозном.

Рассказывают, что Харадзе строгий и даже неистовый председатель. Прибыв в любую точку мира, он сразу же звонит в Абастумани. И поднявшись к себе на Канобили, он сохраняет связь со многими обсерваториями мира. Два раза в неделю с завидной точностью машина его курсирует из обсерватории в Тбилиси и обратно. Но, указывая свой адрес, он пишет неизменно — Абастумани. Астроном должен жить там, где его работа, — здесь он неумолим. Сотруднику нужна квартира? Он предоставит ее, но на Канобили, а не в Тбилиси. Необходимо кому-нибудь чаще ездить в столицу? Здесь Харадзе навстречу не пойдет.

Рассказывают, что некогда у него в обсерватории были собаки. Он спускал их на ночь во время наблюдений: астрономам не к чему слоняться между корпусами. Ученые шутили: нет Харадзе — привязаны собаки, он в обсерватории — не можем передвигаться мы. Но это дружеская, незлобная шутка. Потому что прежде всего в Харадзе чувствуется не начальник, а товарищ. И когда он не спит ночами в Абастумани, готовый прийти на помощь любому наблюдателю, и когда он просит звонить ему в Тбилиси даже ночью, говоря, что у астронома нет особой рабочей части суток. И когда, ненадолго освободившись от забот, превращается в веселого и заботливого товарища своих многочисленных сотрудников. А работают с ним, как правило, всю жизнь. Это интересно, хоть и нелегко, и тот, кто, не выдержав, уходит, обычно возвращается в Абастумани.

Харадзе — профессор Тбилисского университета, основатель и руководитель кафедры астрономии. В каждом талантливом студенте ему видится будущий сотрудник Абастуманской обсерватории, продолжатель его дела. Но до чего же трудно воспитать настоящего астронома! Это математикам достаточно доски и мела, физики и химики могут учиться в обычных университетских лабораториях. Астроному нужна обсерватория, не учебная — настоящая. Но кто же даст вузу настоящие телескопы?

Однажды, находясь за рубежом, Харадзе прислал в адрес ректора такую телеграмму: «Не возражаете ли вы против приобретения оборудования обсерватории для студентов?» Ректор ответил: «Не возражаю». Думал ли он, что в университет прибудет настоящий телескоп, плата за который ляжет бременем на вузовский бюджет?

Пожалуй, больше всего Харадзе не любит вопроса: а зачем человеку Галактика, звезды? А для чего Колумб плыл к земле, где «люди ходили вниз головой»? А зачем нам холодная Луна или удушливая Венера? Он знает, вселенная богаче того, что можно представить. Он верит старику Бэкону, что знание всегда сила, а значит, добывать его — счастье.

А. Самойлов, наш спец. корр.