Читать «Журнал "Вокруг Света" №3  за 1997 год» онлайн - страница 71

Андрей Нечаев / фото автора

Кения

Были-небыли: Адонис

По весьма древним преданиям, которые позже нашли отражение в греческих мифах, сын царя Крита Адонис был смертельно ранен кабаном во время охоты в отрогах Атласа. Из капель его крови на месте гибели вырос прекрасный цветок анемона. А через три дня Адонис возник снова, словно ниоткуда. Цветок анемона — это аллегория превращений человека, но сами факты чудесных возрождений и есть основа народных преданий.

Хочу рассказать о случае, который я назвал бы случаем массовой галлюцинации. Свидетелем, наряду с другими, был я сам — в 1958 году в конце августа в селении Усть-Тырма на реке Бурея, притоке Амура. Наша группа в составе четырех крепких парней готовилась к выходу в тайгу на поиски женьшеня. За день до выхода к нам пришел молодой сухощавый мужчина и представился Николаем Зазюлиным, геологом из экспедиции по разведке полиметаллических руд в районе хребта Урана. Геолог очень понравился нам. Он стал рассказывать о своей работе и о том, какими сокровищами должны обладать недра этого хребта. Никель с серебром, платина, лантан, и все это лежит на глубинах не более 480 метров. Он растолковал нам, что сам хребет — это не цепочка возвышенностей, а обычная равнина в искривленных слоях надземного пространства: непрерывная цепь месторождений создает перераспределение гравитационных сил на поверхности Земли. Нам Николай показался человеком, влюбленным в свое дело, и мы решили, что неплохо было бы взять его с собой. Слово за слово, и он согласился: дескать, он в отпуске, денег на отдых в Сочи нет — почему бы не воспользоваться нашим предложением? При этом он сказал, что сами заработки на женьшене его не интересуют, ему просто интересно побродить вместе с нами в тайге.

Наутро, еще до восхода солнца, мы собрались на берегу Буреи, погрузились в моторную лодку одного из старожилов селенья, чтобы подняться вверх по течению реки, а затем в 40 километрах северо-восточнее свернуть на север в левый приток Бурей, подойти поближе к хребту Урана. К двенадцати дня мы уже были на месте. Двинулись в тайгу. У каждого за плечами груз килограммов под сорок, у Николая, нашего нового знакомого, тоже увесистый рюкзак с верхом из коровьей кожи с шерстью. Ценная вещь — во время дождя поклажа остается сухой. Этот рюкзак был все время перед моими глазами, потому как Николай всегда шел впереди меня. Когда мы сели передохнуть и перекусить, Николай достал из рюкзака две банки тушенки, аккуратно вскрыл их крохотной машинкой с поворотным механизмом и передал нам.

— А ты, Николай? — удивился я.

— Я еще не проголодался. И вообще ем очень мало, — ответил он. Потом он отказался и от ужина. Но когда я спросил его, отчего это он все еще не проголодался, сказал, что уже поужинал.

— Как? — вырвалось у меня.

— Позавтракал сырыми птичьими яйцами. Нашел гнездо, когда ходил в кустики до ветру.

— Ну, брат, ты силен! И часто находишь такие гнезда?

— Не часто, но, когда надо, нахожу. Сами понимаете: надо — значит, надо! — И он рассмеялся настолько заразительно, что мы загоготали вслед за ним. Когда же мы влезли в лямки своих рюкзаков, наш старшой спросил его: